Джеймс Купер - Избранные сочинения в 6 томах. Том 2

Итак, Дунхем и Кэп не сомневаются в том, что они делают справедливое дело. В «Последнем из могикан», написанном за четырнадцать лет до «Следопыта» (этот роман появился в 1840 году), Купер и сам был недостаточно объективен в решении этого вопроса. Мы помним, какими черными красками он рисовал именно французского командира Манкольма и тех индейцев, которые поддерживали его. В «Следопыте» автор начинает по-новому оценивать некоторые явления. И те герои книги, в которых Купер воплотил черты душевной чистоты и честности; уже понимают, что между жестокими и коварными методами ведения войны, да и между целями ее у англичан и французов разницы нет. Так, Следопыт поддерживает Мэйбл Дунхем, когда она, осуждая обман и подкуп индейцев, говорит: «Не понимаю, почему то, что справедливо для короля Георга, не должно считаться справедливым и для короля Людовика», и: «Если французы поступают дурно, подкупая туземцев, чтобы они воевали с их врагами, то, казалось бы,

это одинаково не благородно и со стороны англичан».

Мэйбл, так же как и Следопыт и, конечно же, как сам автор, по достоинству оценивает жестокость колонизаторов, победно шествующих по землям, которыми столетиями владели индейские племена. «Ингизы очень жадный, — говорит Июньская Роса, — отнимай лес, охота, гони шесть племя туда, где солнце сядет; злой король, злой люди.

Бледнолицый — «ух как плохо!». «Мэйбл знала,— добавляет автор, — что в словах индианки много горькой правды ...чтобы пытаться возразить...»

Благородный Следопыт, участвуя в этой войне как необычайно меткий стрелок и сообразительный разведчик, оказывается в положении человека, который помогает жестокому уничтожению людей. И человечный, добрый Натти мечтает о мире, «чтобы по-прежнему можно было бродить по лесам, не встречая никаких врагов, кроме зверей и рыб».

Следопыт находит отзвук своим чувствам и мыслям в Мэйбл Дунхем, с ее добрым отношением к людям, независимо от их цвета кожи (вспомним ее трогательную дружбу с Июньской Росой), с ее стремлением к справедливости, с ее искренностью и непосредственностью. Мэйбл становится для Следопыта воплощением его идеала женщины: в ней гармонически сочетается то ценное, что несет с собой цивилизация, — образованность, широкий умственный кругозор, начитанность, душевная чистота, прямота и неиспорченность, которые всегда казались Следопыту связанными с жизнью, далекой от цивилизации. Он очень остро начинает ощущать свое невежество, свою оторванность от того мира культуры, в котором Мэйбл чувствует себя свободно. Это ощущение особенно мучительно для уже зрелого годами Следопыта, потому что он нежно полюбил эту действительно умную и добрую девушку. И здесь писатель вводит нас, пожалуй единственный раз, в мир интимных, личных чувств и отношений своего героя — отношений, которые занимают много места в этом романе.

Мы, читатели, воспринимаем любовь Натти Бампо с грустью и жалостью к нему. Ведь, когда Натти еще полон надежд, хотя и терзается сомнениями, мы уже знаем волею автора, что избранником Мэйбл будет не Следопыт, к которому она питает чувства, близкие к дочерним, а молодой, не менее благородный, чем Натти, Джаспер.

Рисуя мир интимных чувств Следопыта, Купер делает его образ более многогранным, помогает нам еще ярче и реальнее воспринять весь его облик. Мы узнаем его не только как отважного разведчика, благородного противника, чуждого эгоистическим, корыстным целям. Теперь мы уверены в том, что в любых своих проявлениях Натти Бампо чист душою и способен на самопожертвование. И, хотя он неуклюж в выражении своих чувств, наивен в своих надеждах, он бесконечно трогателен в своей любви к Мэйбл. Эго чувство так глубоко и бескорыстно, так лишено какого бы то ни было оттенка грубости и эгоизма, что вполне понятной и закономерной становится та большая жертва, которую Натти принес ради счастья Мэйбл, добровольно отказавшись от нее. Когда читаешь страницы, посвященные непростым отношениям, которые сложились у Натти, Мэйбл и Джаспера, трудно решить, кто же из них честнее и благороднее. Все они вызывают нашу любовь и уважение.

В «Следопыте» мы вновь находим все то, что восхищало нас в уже прочитанных нами романах о Кожаном Чулке: богатое воображение автора, необыкновенно живо воссоздавшего события, «воздух» Америки XVIII века, его уважение к людям «красной кожи», сочувствие к истребляемым индейским племенам; правдивость, с которой писатель рассказывает о жестокостях и кровопролитиях, сопровождавших колонизацию американских земель.