Джеймс Купер - Избранные сочинения в 9 томах. Том 1 Зверобой; Последний из могикан

— Стреляйте хоть за целый взвод, майор!

В следующее мгновение он скрылся в листве деревьев.

Дункан провел несколько минут в лихорадочном ожидании, прежде чем снова увидел разведчика. Одежду Соколиного Глаза трудно было отличить от земли. Он полз позади индейца, которого намеревался захватить в плен. На расстоянии нескольких футов от незнакомца он поднялся на ноги медленно и беззвучно.

В эту минуту раздалось несколько громких ударов по воде. Дункан обернулся как раз вовремя, чтоб увидеть, как сотня темных фигур сразу бросилась в воду. Он снова схватил ружье и перевел взгляд на стоявшего вблизи него индейца.

Ничего не подозревавший дикарь нисколько не испугался и, вытянув шею, казалось, смотрел на озеро с тупым любопытством. В это мгновение над ним поднялась рука Соколиного Глаза; но вдруг она опустилась без всякой видимой причины, и владелец ее разразился новым припадком смеха. Когда закончился этот взрыв неудержимого смеха, Соколиный Глаз, вместо того чтобы схватить за горло свою жертву, слегка ударил его по плечу и громко крикнул:

Ничего не подозревавший дикарь смотрел на озеро е тупым любопытством.

— Ну что, мой друг? Уж не собираетесь ли вы учить псалмопению бобров?

— Вот именно, — последовал быстрый ответ.

Читатель может скорее представить себе изумление Хейворда, чем мы описать его. Его крадущиеся индейцы внезапно превратились в четвероногих животных, озеро— в пруд бобров, водопад — в плотину, устроенную этими трудолюбивыми и умными животными, а неведомый враг — в испытанного друга, Давида Гамута, учителя псалмопения. Присутствие его возбудило столько неожиданных надежд насчет участи обеих сестер, что молодой человек выскочил из засады и подбежал к двум главным действующим лицам этой сцены.

Взрыв веселья Соколиного Глаза улегся не скоро. Грубо, без всякой церемонии, он вертел Гамута во все стороны и несколько раз повторял, что гуроны отличились при выборе для него костюма. Потом он схватил руку кроткого Давида, пожал так сильно, что у того показались слезы на глазах, и пожелал ему успеха в его новом деле.

— Вы только что собирались поупражнять вашу глотку среди бобров, не правда ли? — спросил он. — Хитрые дьяволы уже несколько знакомы с этим делом, потому что отбивают такт хвостами, как вы сами слышали сейчас. И сделали они это весьма вовремя, иначе мой «оленебой» первый заговорил бы с ними. Я знал людей, умевших читать и писать, которые были гораздо глупее старого опытного бобра; но что касается голоса, то они родились немыми! А как вам нравится вот такая песня?

Давид заткнул уши, и даже Хейворд, который был предупрежден заранее, взглянул вверх, ища птицы, когда в воздухе раздалось карканье ворона.

— Видите, — сказал со смехом разведчик, указывая на остальных путников, которые появились вдали, как только раздался сигнал, — вот эта музыка имеет свои несомненные достоинства: она дает мне два хороших ружья, не говоря уже о ножах и томагавках. Но мы видим, что вы в безопасности; расскажите же, что сталось с девушками?

— Они в плену у язычника, — сказал Давид, — и, хотя сердце их неспокойно, они в безопасности и устроены с удобством.

— Обе? — задыхаясь, спросил Хейворд.

— Вот именно! Хотя путь наш был тяжел и съестные припасы скудны, нам не на что было жаловаться, кроме насилия над нашими чувствами, когда нас вели пленниками в далекую страну.

— Да благословит вас бог за эти слова! — воскликнул, дрожа, Мунро. — Я получу назад моих девочек здравыми и невредимыми!

— Не знаю, скоро ли им удастся освободиться, — возразил Давид. — Глава этих дикарей одержим злым духом, которого не может усмирить никто, кроме всемогущего. Я пробовал подействовать на него и на спящего и на бодрствующего, но, по-видимому, на него не влияют ни звуки, ни слова…

— Где этот негодяй? — резко перебил разведчик.

— Сегодня он охотится на лосей со своими людьми, а завтра, как я слышал, они пойдут дальше в эти леса и ближе к границам Канады. Старшая девушка отправлена к соседнему племени, хижины которого лежат за черной вершиной той горы; младшая же оставлена с женщинами гуронов, жилища которых находятся только в двух милях отсюда, на плоскогорье, там, где огонь выполнил миссию топора и тем самым подготовил место для их поселения.