Джеймс Шульц - Синопа, индейский мальчик

Мужчины, женщины, дети столпились вокруг Синопы. Мать посадила его на траву и долго ощупывала и осматривала, пока не убедилась, что он цел и невредим. Синопа не плакал и не смеялся. В эту минуту подъехал его отец на взмыленной лошади. Мальчик, увидев его, крикнул.

— Нина, ату-сим-о-та но-тас. Нок-о о туэ ин-ис! 6

Все засмеялись и стали рассказывать Белому Волку о том, что произошло. Он наклонился, взял Синопу на руки и посадил его перед собой на лошадь.

— Судьба покровительствует моему мальчику, — сказал он — Чудом спасся он от бизонов. Теперь я уверен, что он будет жить долго.

Охотники убили несколько сот бизонов, и старшины приказали раскинуть лагерь здесь, на равнине, на берегу маленького озера. В течение пяти дней мужчины и женщины сдирали шкуры с убитых животных и разрезали мясо на тонкие полосы.

В первый вечер после охоты было много разговоров о чудесном спасении Синопы. Припоминали случаи, когда люди гибли под копытами бизонов.

— Помню, в дни моей молодости вождь, которого звали Три Солнца, лишился единственной дочери, — сказал Красный Журавль. — И виновата в этом была лошадь. Лошади — ненадежные животные. Они пугаются и от страха теряют Рассудок. Так было сегодня с маленьким пони Синопы. Стадо, катившееся лавиной, оглушительный топот и крики испугали пони. Что-то притягивало его к стаду, он закусил удила и врезался в самую гущу бизонов.

Теперь я вам расскажу, что случилось с этой маленькой девочкой. Охотники убили много бизонов, а женщины сдирали шкуры и резали мясо. Девочка сидела верхом на пони и смотрела, как мать рассекает на части тушу. В это время стадо, которое паслось на склоне холма, увидело, как другое большое стадо мчится по равнине. И животные понеслись за ним. Когда они бежали мимо лагеря, пони вдруг поскакал наперерез стаду. Мать девочки не успела схватить волочившуюся по траве веревку. Девочка была крепко привязана к седлу и спрыгнуть не могла, даже если бы захотела. Пони врезался в стадо, и животные окружили его. Мы видели головку девочки над косматыми спинами бизонов. Вдруг один большой бизон, подсунув голову под брюхо пони, высоко подбросил в воздух и лошадь, и привязанную к ней девочку. Они упали на спины напиравших сзади животных. Так погибла дочь вождя. В течение многих месяцев в вигваме Три Солнца оплакивали девочку.

Синопа не особенно заинтересовался рассказом деда. Когда старик умолк, он спрыгнул с колен матери и, подойдя к отцу, сказал:

— Но моя лошадь жива, отец. Она убежала с бизонами. Найди ее и приведи сюда.

— Нет, ты ее больше не увидишь, — сурово ответил отец. — И я запрещаю кому бы то ни было искать ее. У этой лошади пустая голова и злое сердце. Я жертвую ее Солнцу и ее, и седло. Мать, сделай мальчику новое седло. Я дарю ему нашу смирную старую черную лошадь. На ней он будет ездить.

— Но у меня есть свои лошади, много лошадей, — возразил Синопа. — Позволь мне ездить на одной из них.

— Нет! — решительно сказал отец. — Ты еще мал, тебе не справиться с такими горячими лошадьми. Подрастешь, тогда и будешь ездить.

Как только мясо было высушено, племя двинулось к холмам Душистая Трава, а оттуда к реке Милк, омывающей северный склон этих холмов. На опушке леса, окаймляющего реку, раскинуты были вигвамы. Маленький вигвам Синопы и его друзей приютился в тени высоких деревьев, у самой воды. Здесь Синопа, Одинокий Бизон и Отаки играли с утра до вечера под надзором матерей или старого Красного Журавля. К ним в гости приходили дети из всех вигвамов и принимали участие в их играх.

С незапамятных времен дети племени черноногих любили лепить из глины различных животных, которые водились в той стране. Не всякая глина годилась для лепки; случалось, что глиняные игрушки трескались или ломались, как только высыхала глина. Лучшей считалась глина темно-серая, мелкозернистая; ее следовало смачивать водой. Однажды Красный Журавль нашел на берегу около детского вигвама толстый слой хорошей глины и тотчас же позвал детей.

— Бегите сюда! — крикнул он. — Здесь много хорошей земли для глиняных игрушек. Посмотрю-ка я, кто из вас вылепит бизона!

С Синопой играло десять-двенадцать детей. Все они прибежали на зов старика. Палками и острыми камнями они начали выкапывать куски глины величиной с куриное яйцо. Куски эти были очень твердые, неровные. Каждый из детей положил комья на большой плоский камень, а другим камнем стал растирать глину в порошок. Но кое-кто из детей принимался за лепку, плохо растерев глину, поэтому их игрушки потрескались, как только глина высохла.