Ирина Булгакова - Предатель

– Поаккуратнее там, Гребень, – прикрикнул капитан, когда крюк багра соскочил с шеи утопленника. – Повредишь костюм, я с тебя с самого шкуру спущу. Бухарик, помоги ему. Пока я не заставил вас в воду прыгать.

Парень перехватил багор удобнее, помогая товарищу пришвартовать труп. Бухарик сопел от напряжения, поднимая непослушное тело на трап. Дальше дело застопорилось. Мертвец никак не желал подниматься на борт, цепляясь конечностями за ступени. От непомерной тяжести матросы пыхтели, на бледных лицах вздулись багровые жилы. Капитан открыл, было, рот, чтобы приказать старпому помочь ребятам, но тот опередил команду. В мгновенье ока скользнул ужом перед седовласым мужчиной и потянул на себя тяжелое тело.

Мертвец рухнул на палубу, перевернувшись лицом вверх.

– Фух, – кок не сдержал вдоха облегчения, – свежачок.

Капитан и сам не горел желанием наблюдать за тем, как мелкая шелупонь потрошит труп, даже опираясь на тот факт, что деньги не пахнут. За такой вот костюмчик, пусть даже и с «дефектом» светит тысячи две тугриков. Особенно за архипелагом, чуть левее пиратских островов. Если быть откровенным перед собой: вскрыл бы мертвеца и гниющие останки не помеха, но свежачок разделывать малость поэстетичней будет.

Капитан задумчиво потер подбородок, вглядываясь в костюм мертвеца. Материал, нисколько не похожий ни на триламинат, ни на неопрен. Слишком пористая структура. К тому же, множественные клапаны не позволяли отнести гидрокостюм ни к одной фирме, специализирующейся на их производстве.

Мертвец лежал на спине, неловко подогнув левую руку. Его глаза были закрыты. Парень лет двадцати пяти утонул недавно. Сутки, максимум двое тело скиталось по морским просторам, пока его не прибило к левому борту «Санта Клауса». На породистом, скуластом лице блестели капли воды. Между бровей белела тонкая нить шрама. Плотно сжатый рот наводил на мысли об упрямстве, свойственном покойничку при жизни. Казалось, что перед посмертной маской непокорности отступила сама старуха с клюкой.

Горбач стоял рядом с капитаном, в нетерпении потирая костистые руки. В его прищуренных глазах мелькали цифры. Первым не выдержал капитан – присел на корточки и дотронулся до чудо-костюма. Странная на ощупь ткань легко сжималась. Но стоило отпустить, как мгновенно принимала прежнее состояние. Восхищенно цокнул языком старпом, оценивая увиденное.

– Ладно, насмотримся еще, – бросил капитан и поднялся. – Гребень, раздевай. Труп за борт.

Парень кивнул. Присел и без усилий сдернул с трупа капюшон, обнажив коротко стриженые русые волосы. Потом попытался перевернуть мертвеца на бок – ему показалось, что именно там находится молния, так как ничего похожего ни на груди, ни на спине не было. В тот момент, когда утопленник переваливался на бок, все и случилось.

Позже, оценивая события, капитан так и не смог восстановить полную картину. Не было прелюдий – открытого рта у человека, судорожно хватающего воздух, распахнутых глаз в стремлении осознать себя там, где находился. А была стремительная волна блеснувшего на солнце гидрокостюма, хлестнувшая вверх. И в ту же секунду захрипел Гребень, чье горло оказалось зажато в железные тиски.

«Дыба – старинный вид казни, применяемый на Руси к простолюдинам, покушавшимся на жизнь господина. Приговоренному связывали руки и подвешивали на столбе так, чтобы под тяжестью тела конечности вывернулись из суставов. В таком состоянии оставляли долго и мучительно умирать».

Тьма.

Не только снаружи – внутри. Она обступила со всех сторон, терпеливо расчленяя сознание на тысячи отдельных фрагментов. Тело парило в невесомости. Человек не знал, где находится. Не знал, сколько времени прошло с тех пор, как он погрузился в небытие до того момента, как он сумел отделить себя, живого – от смерти.

Боль.

Она никуда не делась. Лишь слегка сдала позиции. Человек чувствовал, как она засела в груди – цепной собакой, которая только и ждала команды «фас».

Грубый толчок в спину заставил человека очнуться. Вместе с болью, что пронзила грудь, пришло четкое осознание угрозы. Той, что бесцеремонно выдернула человека из небытия. Он открыл глаза, мгновенно приняв мир, что до этого прятался в темноте: выскобленные доски палубы, спасательный круг с надписью «Санта Клаус», подвешенный к низкому борту, и высокого, сутулого мужчину, застывшего с открытым ртом.

Парень, толкнувший человека в спину, не успел убрать руку. Завершая движение, несостоявшийся утопленник перекатился, и с разворота вцепился рукой в беззащитное, тонкое горло. На юношеском лице, щедро усыпанном веснушками, проявился еще не страх – лишь выражение досады. Спустя мгновенье, уже оценив стальной захват, он попробовал отшатнуться, пальцами стараясь разжать тиски. Однако оживший мертвец, обладавший недюжинной силой, поднялся на ноги, вздернув перед собой в качестве щита слабо сопротивляющееся тело.