Тони Мерч выпустил рыжего, волчком повернулся на месте и всей тяжестью своего грузного тела опрокинулся назад, на лебедку.
Острая боль в крестце заставила Алешу разжать руки. И тут же удар кулака свалил его с ног. Алеша растянулся на палубе, Тони Мерч подскочил к нему. С какой-то болезненной четкостью увидел Алеша поднятый над его лицом тяжелый сапог, блеснувшую подковку на каблуке…
Ударить Тони Мерч не успел. Опомнившийся Майкл бросился сзади к нему под колени. Боцман грузно рухнул на спину. Падая, он извернулся и плотно обхватил поясницу Майкла короткими крепкими ногами.
Майкл извивался, бил головой в грудь врага. Жесткие ладони Тони Мерча стиснули его шею. Майкл захрипел. Но тут Алеша справился с первой острой болью. Обхватив боцмана сзади, он крепко сцепил руки на его груди.
Три тела сплелись в клубок. Даже хриплое дыхание и обрывки проклятий, вырывавшиеся из него, казалось, принадлежали одному злому многорукому существу.
С каждым размахом качки комок из трех тел скользил по покатой палубе, постепенно приближаясь к фальшборту. Море поднималось сбоку, стремительно надвигалось на них, замирало скошенной стеной и снова валилось за борт.
Алеша оглянулся. Надо бы крикнуть, позвать на помощь. Кого? Корма была пустынна.На это-то и рассчитывал Тони Мерч,когда ускользнул из трюма. Терять ему было нечего, а выиграть он мог: избавиться от единственного свидетеля и неугомонного обличителя.А там,в порту, можно будет все списать за счет моря. Буря смыла увальня Майкла-Дурачину. Кто докажет, что это не так?
В точный расчет его опять врезался русский мальчишка. Откуда в его тонких руках такая цепкость?
Жесткая ладонь Тони Мерча разогнула пальцы Алеши, заломила назад. Руки разомкнулись. Еще усилие! Тони Мерч пригнулся…
Неожиданный удар Майкла головой в подбородок заставил Мерча выпустить пальцы Алеши. И снова они сомкнулись на груди боцмана, как спаянные.
Алеша тратил меньше сил на борьбу. На его стороне была серьезное преимущество: время всегда работает против преступника. Понимал это и Тони Мерч.Каждую минуту кто-то мог появиться на корме.Мысль об этом приводила его в бешенство, заставляла напрягать все силы, чтобы разорвать руки мальчишки и в то же время не выпустить бьющегося в железном захвате ног Майкла.
Оборвал ожесточенную схватку властный окрик.
- Встать!
Комок тел развалился. Три лица обернулись на голос. Увидели подбегающего к ним Ивана Акимовича, а за ним Тихона-Тома.
Тони Мерч сообразил, что сейчас самое лучшее для нега перевести все в обычную драку. Он вскочил на ноги, бросился с кулаками на Майкла, но ударить не успел. Его схватили, закрутили руки за спину.
- Подай-ка, Леха, линь,- деловито бросил Иван Акимович.- Придется вязать гада.
Пока Иван Акимович и Тихон-Том вязали руки Тони Мерча, на корму вышел Джим Олстон. Окинул взглядом разжалованного боцмана.
- Заприте его в кладовой машинного отделения,- приказал он Тихону-Тому.- Ключ передайте старшему механику. До прибытия в порт его будет кормить Беллерсхайм.
Тони Мерч уставился неподвижными глазами в лицо капитана. В ровном голосе, каким тот распорядился его участью,в невозмутимом лице, на котором не блеснуло ни удивления, ни гнева, было нечто новое, страшное. Взгляд боцмана задержался на прикрепленном к фальшборту штормтрапе с оббитыми ото льда ступеньками. Неужели найдется сумасшедший, полезет в ледяную воду, чтобы изобличить его? Впрочем, разве ле сумасшедшие отстояли чужое,обреченное судно от гибели против желания капитана и команды?…
Тони Мерч сразу весь обмяк и, тяжело шаркая сапогами, направился к люку машинного отделения.
Казалось, он только закрыл глаза. Почему его будят? Чья-то рука мягко, но настойчиво трясет его плечо. Опять!
- Подъем, подъем!
Рука становится все настойчивее, теребит шевелюру.
- Да очнись ты!… Открой глаза. Ну!
Морозов с усилием приподнял тяжелые, словно чужие веки. Увидел над собой лицо Петра Андреевича.
- Переломи себя,- стараясь держаться строже, сказал Петр Андреевич.- Вам дали поспать не час, как вы просили, а больше двух. А ну, кто поднимется первым: советский моряк или ирландский?
Петр Андреевич отвернулся, желая скрыть улыбку. Очень уж наивно прозвучали его слова.Будто к ребенку обращается! А давно ли этот разрумянившийся со сна паренек был мальчонкой? Еще и сейчас в его сонном лице с обиженно оттопыренной нижней губой есть что-то ребячье.
Читать дальше