Рита Харьковская - …и дольше жизни длится… Книга первая

– Сиди уж, «помогальщица». Не хватает нам, чтобы ты родила прямо тут, во дворе, – Надежда усмехнулась: – Зовут тебя как?

– Аня. А Вас.

– Надежда.

Нехитрый скарб завязанный в узлы был сложен рядом с песочницей. Из мебели у Надежды была только Митина кроватка, два стула и керогаз.

Просигналив в последний раз, словно прощаясь и желая хорошей новой жизни, грузовик выехал со двора.

Женщины переглянулись, синхронно вздохнули и, так же синхронно, перевели взгляд на свой новый дом.

***

Трехподъездный пятиэтажный дом, из тех, что совсем скоро станут называть «сталинками», стоился изначально для командования Артиллеристского училища, расположенного через дорогу.

С соответствующей планировкой – по две квартиры на лестничной клетке, с огромными по тем меркам метражами и количеством комнат в каждой квартире.

Чем не понравились генералу пятикомнатные апартаменты на третьем этаже – никому не известно. Но чем-то не понравились. И генерал от квартиры отказался.

Квартира, что называется «зависла».

Ну подумайте сами – не вселять же полковника в пятикомнатную «генеральскую» квартиру? Для полковников были другие, трехкомнатные, соответствующие должности и званию.

Да и что подумают сослуживцы о «выскочке» которому незнамо за какие заслуги достались «генеральские апартаменты». А генералов на все квартиры попросту не хватило.

И где-то там, на каком-то «верху», было принято решение отдать эту квартиру Пароходству.

Не просто так, а надеясь в будущем, когда и если возникнет нужда, затребовать для себя такую же, а может и получше.

Мудрое Пароходство по-быстрому превратило огромную квартиру в коммуналку для пяти семей и месяца три тому назад вручило каждой семье вожделенный ордер.

Мужчины радовали жен перспективой скорого заселения в новый дом. Старались все успеть, как можно быстрее, ведь их судно, огромная китобаза, совсем скоро выйдет из дока и отправится в Северное Море на много-много месяцев.

Генералу не было дела до резонов каких-то там морячков.

В один из дней он «передумал» и захотел «свою» квартиру обратно. Начались межведомственные споры, дрязги и утруски. И пока эти дрязги утрясались, китобаза вышла из дока и отправилась в рейс.

Виктор, муж Анечки, тоже уходил в свой первый рейс в составе флотилии «Советской Украины».

Огромная китобаза, взревев оглушительным гудком, медленно отошла от причала. Следом за ней, как птенцы за вожаком стаи, двинулись суда-китобои.

На берегу остались заплаканные матери, жены, дети. Облегчено вздохнули, словно закончив тяжелую работу, представители власти, которые обязаны были проследить за тем, чтобы все обошлось без эксцессов.

Огромный «плавучий город» уходил в свой первый рейс.

Где-то в толпе провожающих остались Надежда и Митя.

Где-то в толпе плакала Анечка, державшая за руку дочь. На причале весело играл бравурные марши духовой оркестр.

Мужчины, еще не знакомые на тот момент, переживали, что не успели перевезти семьи в новые квартиры. Не успели обустроить на новом месте. Жены успокаивали. Говорили, что вполне справятся сами. Что им не привыкать, и не такие трудности смогли преодолеть.

Да и что тут сложного? Собрать узлы и перебраться с ребенком в новый дом? По сравнению с тем, что довелось пережить каждой из них – это так… пустяк. Пусть мужья работают и ни о чем не беспокоятся, а дома…

Дома все будет нормально.

***

Митя дернул Надежду за подол платья:

– Мама, я кушать хочу.

Надежда всплеснула руками:

– Вот ведь незадача. Где же я тебя сейчас покормлю?

– А давайте вон там, в траве расстелем одеяло, – подала голос Аня: – И сами в тенек переберемся и детей покормим. Мою дочку Тоней зовут. А Вашего мальчика как?

– Митя. И вот что еще, Анечка, давай-ка на «ты». Мы теперь соседки с тобой, а может, еще и подругами станем.

– Конечно, станем, – заулыбалась Анечка.

Женщины расстелили в траве марселевое одеяло, вынули пакеты с едой и обе расхохотались, увидев одинаковые пачки печенья и сваренные вкрутую яйца.

Солнце вошло в зенит, замерло на несколько минут, опаляя все вокруг летним зноем, и медленно двинулось к закату. Было далеко за полдень, когда во двор вошел управдом:

– Ну и чего вы приперлись, бабы-дуры? Сказано же было, что заселяться только на следующей неделе.

Губы Анечки задрожали, казалось, еще немного и она расплачется. Надежда поняла, что нужно «брать власть» в свои руки:

– Ты, дядя, тут глазом не зыркай и не ори! Кем сказано? Кому сказано? Когда сказано? Мы ничего не знаем, и нам было «сказано» переезжать сегодня! Так что доставай ключи и открывай эту чертову дверь! Иначе, я прямо сейчас отправлюсь в партком Пароходства, и очень сомневаюсь, что ты засидишься на своей должности надолго после того, как в парткоме узнают, как ты обошелся с семьями китобоев!