Дмитрий Семакин - Сага о мятеже на «Баунти» и об острове Питкэрн. Том I

На Таити никто никогда не видел ни одной из европейских женщин; экипажи попаа всегда были исключительно мужскими [37]. И всех местных жителей интересовало: а какие они, британские вахины, на самом деле?

Поначалу маохи с любопытством рассматривали деревянную фигуру наездницы в синем, что украшала нос «Баунти» (Блай распорядился покрасить ее свежими красками еще перед высадкой). Видимо, это изображение их не очень удовлетворило (возможно, туземцы восприняли скульптуру как некое подобие тики), и команда решила разыграть доверчивых таитян по-другому.

Матрос-брадобрей Ричард Скиннер взял с собой в плавание деревянную болванку, на какую цирюльники натягивают парики. На ней были нарисованы огромные глаза и губы. В один из непогожих дней Блай попросил сделать из нее женщину. Разумеется, в шутку. Скиннер аккуратно соорудил на «голове» нечто вроде прически, приделал палку и одел ее в цивильное платье. Получилось странное пугало, издалека, впрочем, напоминавшее человека. Островитянам было объявлено, что по многочисленным просьбам на борту «Баунти» появилась английская женщина.

Толпы туземцев тут же заполонили палубу. Многие смеялись, а некоторые всерьез поверили, что перед ними вахине-перетанэ, и стали спрашивать Блая: что, это твоя жена?! Одна старая таитянка даже принесла ей в подарок корзину с фруктами. Когда розыгрыш раскрылся, женщина поначалу сердилась и забрала подношение обратно, но потом долго хохотала вместе со всеми.

Ну и женщины у этих попаа, — наверное, думали местные жители, — деревянные какие-то. Как же было не посочувствовать несчастным чужестранцам, у которых такие жуткие «подруги». Таитянские девушки, по сравнению с этими, гораздо красивее и живее.

Моряки «Баунти» и не спорили.

Несмотря на отдельные случаи «венерических» и диареи, экипаж в целом пребывает в добром здравии. Кроме, пожалуй, самого командира. В жаркие дни начала декабря сам Блай, перегревшись на солнцепеке, начинает чихать. На что вожди дружно и весело кричат ему: «Маитеаи!» («Будь здоров!»).

В общем, всем исключительно хорошо. Солнце, море, еда и девушки…

Но эта сиеста продолжается недолго. Снова портится погода.

5 декабря налетает внезапный шторм с ливнем. В спешке задраивают все люки, судно сильно качает. На Мысе Венеры река вышла из берегов, и вода едва не затопила навесы с саженцами. Лагерь спасло только то, что люди Нельсона самоотверженно и быстро прокопали целую траншею для стока паводка.

В тот же день — вспышка нарушений дисциплины. Вновь свой крайне непокорный характер продемонстрировал плотник Пёрселл, в грубой форме отказавшийся помочь одному из вождей вытесать точильный камень. Блай заключает строптивца под «домашний арест» в его собственной каюте.

Вечером — публичная порка матроса Мэттью Томпсона: 12 ударов кошкой за дерзость и неповиновение.

Еще через четыре дня происходит непоправимое. 9 декабря умирает судовой лекарь Томас Хагган.

Последние несколько суток старый пьянчужка совсем расхворался и не вылезал из своей каюты, а случившийся шторм, видимо, окончательно доконал его. Чтобы хоть как-то облегчить умирающему его участь, Хаггана вытащили на палубу подышать свежим воздухом. Но тут больному стало еще хуже, и спустя буквально час несчастный скончался.

Больше всех по покойному горевали таитяне. Этот добродушный и смешной перетанэ всегда был навеселе, и маохи его искренне любили.

На следующий день состоялись похороны. На Мысе Венеры местные жители вырыли могилу по европейскому образцу. Их этому обучили испанцы: 14 лет назад на Таити умер первый европеец, капитан де Боэнечеа, и многие запомнили тот ритуал погребения. Скопилось много народу, мужчины и женщины причитали и плакали. Все с величайшим любопытством наблюдали за церемонией. Под короткую молитву и нестройный залп из мушкетов тело усопшего было предано земле.

Томас Хагган стал первым англичанином, похороненным на Таити. На освободившуюся должность корабельного врача официально заступил помощник лекаря Томас Денман Ледуорд. Некоторые вожди спрашивали, что же будет с каютой покойного. На Таити место смерти человека посещали злые духи, которые могли сожрать любого, кто осмелится появиться там в одиночку. В ответ Блай только рассмеялся.

На самом деле капитану «Баунти» было не смеха. И не только из-за потери человека. Северо-западный ветер усиливался с каждым днем, и Бухта Матаваи, еще недавно казавшаяся такой уютной и защищенной, сейчас выглядела негостеприимной и опасной. Внезапно налетевший шторм мог запросто сорвать судно с якоря и разбить о коралловый риф или даже выбросить на пляж.