Дмитрий Семакин - Сага о мятеже на «Баунти» и об острове Питкэрн. Том I

Люди с «Баунти» провели в Купанге 68 дней. Перед тем, как покинуть Тимор, Блай пишет письма в Англию — своим покровителям, Бэнксу и Кемпбеллу, и, конечно же, своей жене. Последнее послание удивительно трогательно и пронзительно. Здесь мы видим совсем другого, незнакомого нам Уильяма Блая — не жесткого командира и сквернослова, а нежного мужа и любящего отца. Вот лишь три цитаты из начала, середины и конца этого письма.

«Моя дорогая, дорогая Бетси! Я сейчас нахожусь в той части света, где никак не ожидал, однако это место принесло мне утешение и спасло мою жизнь, и я счастлив заверить тебя, что я в добром здравии…».

«…Знай же, моя единственная дорогая Бетси: я потерял „Баунти“…». «…Передавай мое благословение моей дорогой Хэриет, моей дорогой

Мэри, моей дорогой Бетси и моему дорогому маленькому незнакомцу [67], и скажи им, что я скоро буду дома… Тебе, моя любовь, я отдаю все, что может дать нежный муж…».

…«Ресурс» выходит в море 20 августа. На буксире — ставший родным баркас. Крошечная флотилия, состоящая из двух суденышек, проходит мимо таких известных сегодня индонезийских островов как Флорес, Комодо и Бали, и 10 сентября ненадолго останавливается в голландском поселении Пасуруан, что на северо-восточном побережье Явы. Там Блая, которому только что исполнилось 35 лет, тепло принимает комендант Адриан ван Рае. Лоялисты загружают на борт маленького вола и, пригласив с собой местного проводника, продолжают путь.

С 13 по 17 сентября — стоянка, по словам Блая, в «одном из самых приятных мест, какие я когда-либо видел»: в голландском порту Сурабая. Губернатор и командующий войсками радушно встречают англичан, а самого капитана «Ресурса» даже знакомят с двумя местными вождями, в чьей компании он имеет удовольствие прослушать концерт небольшого ансамбля, состоящего из нескольких гонгов, барабанов и двухструнной скрипки.

Впрочем, Блаю не до веселья. Здесь, в Сурабае, произошла еще одна его стычка с Фрайером и Пёрселлом. В один из дней капитан застал свою команду сильно навеселе. Это случалось и раньше; выпивая, люди постепенно отходили от ужасов плавания на баркасе. Но в этот раз дело опять едва не дошло до мятежа.

Блай потребовал объяснений от Фрайера, но штурман что-то грубо пробурчал в ответ.

— Что означает эта дерзость? — спросил капитан.

— Это не дерзость, — резко ответил Фрайер, и команда поддержала его нестройным хором голосов.

— Вы обращаетесь плохо не только со мной, — сказал Пёрселл, — но и со всеми на судне, и каждый может это подтвердить.

Снова гул одобрения. Звучат реплики о том, что Блая по возвращению в Англию стоило бы повесить или даже казнить, привязав к пушке. Этого лейтенант стерпеть не смог.

Он приказывает заковать зачинщиков в кандалы и, разведя их по разным судам, бросить в трюм. «Ресурс», по-прежнему ведя баркас на буксире, в сопровождении голландского патруля отправляется дальше.

22 сентября — прибытие в крепость Семаранг. Фрайер посылает Блаю несколько письменных извинений, после чего капитан освобождает штурмана из-под ареста. Пёрселл по-прежнему в кандалах в трюме.

Снова закупка продовольствия и знакомство с окрестностями в сопровождении местных начальников: заболоченное устье реки, усеянное трупами животных, церковь, больница, школа и даже театр. Четыре дня спустя, 26 сентября «Ресурс», баркас и эскорт из нескольких голландских судов отправляются в последний перегон до Батавии.

1 октября, через 42 дня после выхода из Купанга, люди Блая прибывают, наконец, в столицу голландской Ост-Индии [68]. Только здесь Пёрселла освобождают из-под стражи.

Батавия в те годы (в отличие от Купанга, самого отдаленного форпоста Нидерландов) — почти европейский город. Все прибывающие обязаны пройти надлежащие въездные процедуры у так называемого «Сабандара» — голландского офицера, отвечающего за таможенно-пограничный порядок. Господин Энгельхард (так звали этого чиновника) тепло принимает Блая и в тот же день отправляет его на аудиенцию к самому генерал-губернатору Явы.

Батавия, конец XVIII века.

Его превосходительство господин Альтинг с пониманием относится к капитану Блаю и дает добро на то, чтобы все суда, отбывающее в ближайшее время в Европу, по возможности взяли на борт членов экипажа «Ресурса». Лоялистов размещают в единственном отеле Батавии — грязном и непроветриваемом помещении неподалеку от порта.