Михаил Чурин - Море зовёт! Записки капитана Мишина.

– Владимир Иванович, кто у нас сейчас в увольнении в городе? – капитан задал вопрос старпому.

– В городе четыре человека – третий штурман, второй механик и два матроса Свиридов и Рудько, – был ответ. «Не смертельно», – подумал капитан, он обратился к агенту: «Мистер агент, у меня люди в городе, четыре человека. Как быть с ними, если я выйду море?»

– Не беспокойтесь, мы их встретим, объясним ситуации. По прогнозам часов через восемь все должно закончиться. Если продлится дольше – разместим в гостинице. Не беспокойтесь, ваши люди будут пристроены.

Капитан дал задание второму помощнику: «Максим, необходимо быстро осмотреть осадки и проверить в каком состоянии находится груз в первом и третьем трюме. Заодно проверь подруливающее устройство, как сидит, можно ли работать». Второй помощник вышел из каюты, через десять минут он вернулся: «Сергей Николаевич, дифферент большой, но подруливающее полностью в воде, работать можно. В трюмах сняли только верхний «шар» и выхватили в носовой части трюма часть груза следующего. Подвижки не будет». Капитан обратился к агенту: «Мы готовим машины, закрываем трюма, через час присылайте швартовщиков», – был ответ капитана.

– Раньше нельзя? – агент решил все же уточнить время готовности. Сергей Николаевич позвонил в каюту старшего механика и обговорив с ним перспективы готовности, уточнил: «Швартовщиков присылайте через сорок минут. На рейде будем на связи, будем ждать команду на постановку к причалу. Буксир на швартовку все же потребуется. За чей счет он будет в этой ситуации?»

– Буксир будет готов в полном соответствии с условиями чартер-партии. Да, еще одна деталь: на якорь становиться не следует, лучше подержитесь в дрейфе – была рекомендация агента.

– Хорошо учтем. Про наших людей не забудьте. А как насчет цунами? Ожидается цунами на рейде? – проявил беспокойство капитан, затем обратился с старшему помощнику: «Машину готовят, закрывайте трюма».

– Цунами вас не коснется, так как волна пойдет от берега, – заверил агент.

Капитан проводил агента до трапа, за это короткое время причал опустел, даже краны исчезли. Затем он прошел к первому трюму проверить состояние груза: «Второй оценил состояние груза правильно – при такой погоде подвижки не будет. Агент сообщил, что это продлится около восьми часов, да и прогнозы дают хорошую погоду, без изменений».

Через сорок минут теплоход отошел от причала, при этом лоцман постоянно поторапливал капитана – надо было как можно быстрее выйти на рейд. И в этот момент в городе начали звонить колокола. Первым начал звонить колокол, как показалась капитану, совсем недалеко от порта. «Это, наверное, колокол с колокольни католической церкви Святой Агаты, расположенной на площади Кавур недалеко от порта», – успел подумать Сергей Николаевич, но отвлекаться не было никакой возможности, судно заправилось к тому моменту на выход из порта. К левому борту подскочил лоцманский катер, и лоцман, успевший сказать «до встречи», сопровождаемый старшим помощником, спустился по штормтрапу на катер.

Первый толчок на мостике почувствовали, когда судно проходило ворота порта. Сергей Николаевич встретился взглядом со старшим помощником капитана, оба поняли, что прогнозы оправдались – начались подземные толчки. Сергей Николаевич отчетливо ощутил, как тряхнуло теплоход, появилось ощущение, что он стоит на ледяной скользкой поверхности и его ноги потеряли опору. Судно задрожало, но уверенно продолжало держать заданный курс. Сергей Николаевич вызвал машину: «Машина, как вы там?» – в машинном отделении ответили: «Пока все в норме, но толчок почувствовали. Агент оказался прав – трясет», – был ответ старшего механика.

Судно, отойдя на две мили от ворот порта, застопорило ход. Второй толчок теплоход принял, находясь в дрейфе. Капитан был еще на мостике, почувствовал второй толчок. То ли от того, что машина были на стопе, или от того, что второй толчок был значительно сильнее, Сергей Николаевич почувствовал, как теплоход как бы подпрыгнул над водой и стремительно провалился вниз. В этот раз уже старший механик вызвал мостик: «Сергей Николаевич, как вы там? У нас все в порядке, но тряхнуло сильнее». Через три часа Сергей Николаевич уже в своей каюте почувствовал третий толчок, он был, как ему показалось, значительно тише двух первых. Капитан поднялся на мостик, обратившись к стоящему на вахте старшему помощнику: «Владимир Иванович, опять тряхнуло? Мне показалось в каюте, что толчок был слабее».