Юрий Иванов - Рейс туда и обратно

Покинутое командой судно обнаружилось на вахте второго помощника капитана. Русов гладил рубашку, когда в каюту ворвался восторженный Жора и сообщил ему об этом. И сказал, что капитан просил подняться в рубку, посоветоваться надо, что делать. «Что делать! Посоветоваться... — складывая рубашку, думал Русов. — Что тут советоваться? Коль обнаружилось в океане судно, надо высадить на его борт группу и проверить, нет ли там людей. Капитан обязан немедленно принять такое решение без всяких совещаний. Опять неуверенность в действиях, излишняя осторожность, нежелание идти на риск...»

Русов поглядел в иллюминатор. Волны были гладкими, длинными, но высокими. Высаживаться при таких волнах на покинутый теплоход будет не очень-то просто. И, одеваясь уже, застегивая пуговицы куртки, прикидывал, кого взять с собой. Он не размышлял, кто пойдет командиром шлюпки, ибо знал: ему надо. Второй помощник Волошин хоть и опытен, но рыхл, тяжел, неловок, а там придется по штормтрапу на высокий борт карабкаться. Жорка, наоборот, неопытен, тороплив, слишком эмоционален, да и капитан наверняка ему не разрешит.

В ходовой рубке звякнул звонок машинного телеграфа, и Русов понял, что капитан дал команду «самый малый ход». Сейчас танкер ляжет в дрейф. Конечно же, осторожничая, капитан остановит танкер подальше от покинутого теплохода: а, ладно, пробегутся в шлюпке по океану, все какое-никакое развлечение в этом однообразии судовой жизни.

Вид у капитана был встревоженный, утомленный. Под глазом у капитана билась жилка. Кивнул Русову, протянул бинокль. Брошенный людьми теплоход мерно покачивался в свинцовых волнах в двух примерно кабельтовых от танкера. Русов подошел к открытому окну, подкрутил окуляры бинокля. «Грузопассажир», — определил он тип теплохода. На шесть-восемь тысяч тонн водоизмещения. Так отчего же его покинули? Следов пожара не видно, хотя и корпус и надстройки какие-то серые, грязные, что ли. Краска во многих местах ободрана, видно ржавое железо. Что же тут случилось? Креп на правый борт, градусов на пятнадцать-двадцать. Шлюпок правого борта нет, возможно, они были спущены на воду, а на левом борту висят. Штормтрап опущен с борта, дверь из ходового мостика на крыло правого борта распахнута, какие-то тряпки валяются на палубе, бочка железная катается. Волна крупная, но пологая, плавная... Он оторвал взгляд от судна, осмотрел океан. Тройка альбатросов кружила над теплоходом, как бы проверяя, нет ли там кого? Ветер почти стих. Не угналась «Элла» за танкером, а вернее, просто сменила направление. Циклоны тут колобродят будто по гигантской спирали. Может быть, что, завершая очередной виток, «Элла» обрушится на этот район океана, примчавшись уже с юга.

— Волнение моря — пять. Ветер четыре балла, — сказал Степан Федорович. И, как бы намекая на что-то, помявшись немного, улыбнувшись стеснительно, добавил: — Ну и высокие борта у этого «летучего голландца»! Мне по штормтрапу и до половины не добраться. Увы, годы не те.

— А вот мне хоть бы хны! — воскликнул Жора. Он с надеждой поглядел на капитана и Русова. — Николай Владимирович, можно и мне с вами, а?

— Странно. У теплохода нет названия. И порта приписки, — задумчиво, как бы и не слыша Куликова, проговорил капитан. Он тискал желтыми от никотина пальцами висок, будто проверяя крепость черепа. И, тоже, как бы намекая на то, что можно было бы и не осматривать теплоход, добавил: — Видите? Шлюпок нет. И конечно же, ни души... Напрасно время тратим, а? — Вздохнул тяжело: — И все же мы, конечно, обязаны проверить. Отправляйтесь, старпом.

— Товарищ капитан, товарищ старпом... можно и мне туда сходить, а? — страдал Жора. — В кои годы еще такое случится: покинутое судно! Без людей... Тут какая-то тайна! Я сообразительный, в училище в соревнованиях находчивых капитанил, может, что и замечу, соображу...

— Я не возражаю. Как вы считаете, Михаил Петрович? — Русов отдал капитану бинокль. Да, Жорке полезно было бы побывать на этом теплоходе. Все ж морская практика, редкостная к тому же практика, но решится ли капитан отпустить сразу двух штурманов? А если что случится? Там с ними, на этой вот ржавой калоше... На дно вдруг пойдет? И все же не лишним будет Жора в шлюпке. И тверже сказал: — Михаил Петрович, слышите? Заберу-ка я с собой Куликова, а? Да и Шурку Мухина.

— Забирайте, — вдруг согласился капитан. И улыбнулся, хлопнул Куликова по плечу. — Вы правы, Жора, моряку, если он настоящий моряк, нужны острые впечатления, нужен риск.