Стронция, стабильного и тем более радиоактивного, в морской воде очень мало. Для анализа нужны большие объемы воды, из которых можно было бы выделить интересующий нас стронций. Для этой цели Хитров привез из Москвы два громадных 200-литровых батометра, года два тому назад сконструированных сотрудником Института океанологии А. П. Лисицыным для изучения взвесей в морской воде. Их надо было освоить, эти огромные, тяжелые батометры, научиться брать ими серии проб с разных горизонтов, вплоть до самых больших глубин. Из 200-литрового объема воды надо было осаждать щелочноземельные металлы, чтобы в Москву на анализ вести только баночку сухого осадка. Осаждение солей из больших объемов воды производилось в специальных, построенных Хитровым, пластмассовых баках, установленных на палубе.
Пробы грунта для анализа на кальций и стронций мы брали у геологов, из образцов, приносимых дночерпателями и грунтовыми трубками.
Биологический материал получали и тралами, и ловлей рыбы, и сбором планктона. Наконец, для сбора кораллов разных видов, разного возраста, были организованы специальные заходы и высадки на коралловые острова, на атоллы. Коралловые рифы и их фауна очень интересовали и наших зоологов и ихтиологов. Эти высадки с восторгом воспринимались всеми отрядами экспедиции, а также командой корабля. Нет более заманчивого развлечения, чем ныряние в масках в теплой воде коралловых рифов, собирание красивых, ярких раковин тропических моллюсков и охота с подводным ружьем на пестрых, причудливо окрашенных коралловых рыб!
Но и этим не ограничивалась деятельность отряда радиохимии. Кирилл Котляров и Лев Хитров сконструировали автономный глубоководный радиометр — прибор, регистрирующий гамма-излучение, измеряющий радиоактивность морской воды непосредственно в море. Испытание, доводка, усовершенствование этого радиометра было тоже одной из забот его конструкторов. Дел, как видите, было много плановых, а к ним добавлялось немало сверхплановых исследований, которые выдвигала сама жизнь, бесконечно разнообразная природа нового для нас мира.
Но мои товарищи по отряду были очень активными парнями. Они создали радиогазету. В течение нашего длинного рейса экспедиция получала систематическую и интересную информацию о всей жизни корабля, научных достижениях, работе отдельных отрядов, о странах, куда мы заходили, и т. п., включая очерки о современной советской поэзии и поэтах. Хитров был любитель и ценитель поэзии, а Слава Орлов оказался сам поэтом и, кроме того, спортсменом — стал капитаном футбольной команды «Витязя» — и шахматистом, чемпионом «Витязя» и неизменным победителем на всех турнирах, которые устраивались при наших заходах в порты между командой корабля и лучшими шахматистами города.
Кроме того, радиохимики были вообще хорошими ребятами, и поздними вечерами в тесноте радиохимической лаборатории не протолкнуться было от гостей, любивших за интересной беседой посидеть тут за чашкой крепкого цейлонского чая или мадагаскарского кофе, невзирая на умопомрачительный беспорядок, которым тоже отличался радиохимический отряд, несмотря на постоянную борьбу за порядок, которую вели и начальник отряда, и начальник экспедиции, и сам капитан.
Шли дни, подготовка экспедиции подходила к концу. Уже получены мореходные книжки на весь состав экспедиции. Один за другим проходили намечаемые сроки отплытия, но Москва все не давала «добро» на отход, заставляя дожидаться прибытия последних, по разным причинам задержавшихся участников экспедиции. По воскресеньям, когда все склады и организации Владивостока были «выходными», мы устраивали далекие экскурсии на полуострове Муравьева-Амурского. Мы хотели насладиться землей, побольше впитать в себя яркую роскошь дальневосточной осени, краснеющую листву и сырую прохладу лесов. Впереди столько месяцев плавания в бескрайних просторах океана, где только вода и небо!
4 октября во Владивосток прилетел Никита Сергеевич Хрущев, возвращавшийся из Китая. Весь город встречал дорогого гостя. Как-то Никита Сергеевич переезжал на катере через бухту Золотой Рог. Наши кинооператоры ухитрились вскочить в тот же катер (чего только не ухитряются сделать кинооператоры!) и, когда катер проходил мимо стоящего на якоре «Витязя», сфотографировали Никиту Сергеевича на фоне «Витязя». Они очень гордились этой фотографией товарища Хрущева. Нам, конечно, очень хотелось просить Н. С. Хрущева посетить «Витязь», но короткое пребывание его во Владивостоке было настолько насыщенным, что мы не решились обратиться к нему с такой просьбой.
Читать дальше