Коре Холт - Морской герой

Сам он в такие минуты всегда спокоен. Не сказать, чтобы они ему нравились, но его согревает мысль о том, что раненые могут положиться только на него. Он в гуще событий и никому не причиняет вреда. Правда, и помочь способен далеко не всем. Но он раскуривает трубку и подает раненым, чтобы каждый мог сделать по затяжке.

Является корабельный священник Каспар Брюн, снова в роли служителя божьего, кладет ладонь на лбы страждущих и читает молитвы. Обойдя всех, негромко говорит Арнфинну:

— Я только молиться способен, черт дери.

Арнфинну нужно, чтобы Каспар подержал раненого, пока он будет удалять вытекший глаз. Очень уж страшно кричит бедняга, а Арнфинн знает, что крики раненых легко могут вызвать общую панику на корабле.

— В крайнем случае размозжу ему голову, — говорит он.

Когда грохочут пушки, криков не слышно, и Арнфинн предпочел бы, чтобы они стреляли без перерыва. Но в промежутках между залпами звучат пронзительные, страшные, отчаянные вопли. На Арнфинне лица нет.

— Подержишь, Каспар?..

— Страшно! Боюсь я таких вещей. Да хоть и удалишь ты ему глаз, он все равно будет кричать.

Другой раненый, который лежит на боку, сжимая пальцами свое запястье, чтобы остановить кровотечение, молит Арнфинна:

— Заткни ты ему глотку! Невозможно терпеть!

— Прикажешь убить его?

— Лучше уж так!

Тут появляется Тёндер, скачет на одной ноге, сжимая в руке деревяшку, и кричит, чтобы отыскали плотника, пусть выстругает ему новую ногу. Но плотнику оторвало правую кисть. Лекарь перевязал его, но кровь все равно сочится, и Арнфинн не уверен, что сумеет спасти плотника.

— Тогда ты потрудись топором, — говорит Тёндер.

Арнфинн берется за дело. Он не мастер, однако ему удается обтесать подходящую палку. Правда, она длинновата, так что Тёндер, пристегнув деревянную ногу, как бы становится выше.

Арнфинн раздумывает, не спросить ли у капитан-лейтенанта разрешения прикончить раненого с вытекшим глазом.

Но тот вдруг испускает дух без посторонней помощи.

Тёндер благодарит и ковыляет прочь на новой ноге.

На очереди абордаж «Козерога».

Изо всех шведских судов один «Козерог» еще отбивается, зато отбивается хлестко. Галера, буксирующая «Белого Орла», все еще держится на воде, но когда видишь, как залпы «Козерога» крошат весла и кромсают плоть, непонятно, что придает людям силы грести. Такелаж «Белого Орла» истерзан, фальшборт разбит, из переднего трюма струится дым, но медленно и упорно, неотвратимо, как сама смерть, корабль с молчащими пушками надвигается на противника. Вот он миновал захваченные норвежцами галеры. Между ними и фрегатом открывается широкий просвет, туда входит «Помощник», и взору адмирала Стрёмшерны в полукабельтове от «Козерога» предстают два вражеских судна, плывущие бок о бок. Командор выполнил задуманный маневр.

Грозе Каттегата не впервой сражаться; он умеет орать, но умеет и соображать. Умеет также выждать решающую минуту, хоть и не все признают за ним это качество. Вот он здесь. И минута настала.

«Белый Орел» и «Помощник» одновременно дают залп в упор, и к ним присоединяются мортиры, захваченные норвежцами на островке. «Козерог» принимает удар, что называется, стиснув зубы: разбитые люки, языки пламени, ослепленные пороховым дымом бородачи, мертвецы, валяющиеся в лужах собственной крови… Адмирал Стрёмшерна еще находится на борту. Впервые в жизни ему изменяет трезвость мышления, благодаря которой он получил дозволение короля изменить крестьянское прозвание Кнапе на новое, более благородное имя. Смертный страх овладевает адмиралом. Он не перешагивает — переваливается через перила и распластывается на палубе, чтобы являть собой возможно менее заметную мишень, когда на судно с трех сторон обрушится новый залп. И кричит своим людям:

— Спустить флаг!

Приказание выполняется, только одна из пушек «Козерога» продолжает стрелять, потому что полуживые пушкари не видели падения родного флага. Тут слева от «Белого Орла» появляется «Борзый», который до сих пор менее других судов отряда проявил себя в бою. Теперь же и он открывает огонь.

И «Козерогу» приходит конец. Форштевень горит, такелаж горит, на борту гордого судна Стрёмшерны царит полная сумятица. Пора норвежцам брать его на абордаж.

Они должны изгнать противника, добить раненых, погасить зажженный ядрами пожар, отбуксировать корабль от берега, чтобы не опасаться вражеской контратаки, а затем вывести его в море.