Святослав Сахарнов - Бухта командора

Я не знал, что и подумать.

Кончилось тем, что я составил себе таблицу — опасные и неопасные акулы. Против названия каждой был нарисован квадратик. Квадратики я закрасил в красный или желтый цвет.

Красный — акула нападает, желтый — нет.

Нарисовав таблицу, я почувствовал себя спокойнее В конце концов, встретив акулу, всегда можно вспомнить: как она относится к человеку?

— Интересная табличка, — сказали в один голос мне знакомые. — Что-то у тебя мало красных квадратиков.

— А это составлено для подводного пловца, — объяснил я. — Подводным легче. Акула видит большое существо с ластами и думает: не новый ли это хищник? Чаще всего нападать воздерживается.

— Ну-ну…

Эту таблицу я привез с собой.

С утра стояла отличная погода. Был штиль. Даже у внешней океанской кромки рифа, где всегда толклись волны, на этот раз вода словно остекленела.

Мы с Пако плавали у внутренней кромки, где кораллы погибли и где песок чередовался с зарослями черепаховой травы.

В траве сидели коротконогие ежи. Кончики их иголок были высветлены, и поэтому казалось, что ежи поседели. На макушках у них шевелились осколки раковин, листочки горгонарий, плоские камешки. Тонкими, нитевидными ножами ежи поддерживали свои украшения.

Резкие движения воды достигли меня. Я оглянулся. От рифа плыл Пако. Лицо его было искажено. Подплыв ко мне, он повернулся и вытянул руку по направлению к большой песчаной осыпке, на которой только что выслеживал камбал.

Почти касаясь брюхом песка, над самым дном медленно плыла тупоголовая, с человека величиной рыбина. Узкий кривой плавник, похожий на флаг… Такой же изогнутый хвост… Акула! Красноватая, с поросячьими глазами хищница неторопливо двигалась к нам.

Это была песчаная акула. Точно такая, каких я видел в бассейне. Я начал судорожно вспоминать свою таблицу. Святое небо, что за квадратик стоит против нее? Кажется, желтый… Ну конечно, желтый! Я облегченно вздохнул и жестом показал Пако: «Ерунда!»

Акула плыла, то и дело тыча мордой в песок. Она что-то искала и не обращала внимания на то, что делается наверху.

Мохноногий краб не успел удрать, и акула, сделав едва заметное движение головой, сглотнула его.

Она обогнула бугристый зеленый коралл и очутилась под нами. Пако прижался ко мне. Я еще раз жестом успокоил мальчика. Колебания воды, вызванные моей рукой, достигли акулы, она остановилась и, изогнув шершавое, складчатое тело, посмотрела на нас красным, поросячьим глазом. Что-то шевельнулось у меня в желудке.

«Пустяки! Раз пишут — не нападает, значит, не нападает. Это точно!»

Акула опустила голову и продолжала свой путь. Когда она достигла песчаной поляны, подбросив вверх облако песка, со дна подскочила и пустилась наутек камбала. Акула заметила ее и стремительно кинулась вдогонку. Они исчезли за нагромождением каменных глыб, а мы с Пако поспешили домой.

Достигнув берега, я тотчас побежал в дом, из чемодана, лежавшего под кроватью, торопливо достал таблицу.

Против песчаной акулы стоял красный квадрат.

Больших акул я видел на рифе всего раза два. Зато маленьких там было предостаточно.

Чаще всего встречались песчаные акулы и акулы-няньки. За что их прозвали няньками, я так и не понял. Разве что за привычку лежать парами на солнышке: большая и маленькая — как нянька с ребенком…

Однажды я разглядывал скользкую, лиловую, похожую на огурец голотурию, которую принес мне Пако, когда заметил, что на меня из-под кораллового уступа смотрит, вытаращив плоские глаза, рыба-белка.

Рыбка выплыла было из укрытия, как вдруг испуганно повернула и скрылась.

Я оглянулся — к нам приближалась небольшая песчаная акула. Она плыла, уставив глазки на пещеру, где скрылась рыба.

Пещерка была узкой, последовать за рыбой акуленок не решился и поэтому отплыл в сторону.

Рыба вновь показалась на пороге своего дома. Акуленок бросился к ней, рыба — в нору. Так повторилось несколько раз. Маленький хищник понял, надо хитрить. Отплывет подальше и тотчас со всех плавников мчится к пещерке. Подлетит, а рыбы уже нет — спряталась. Тогда акуленок решил изобразить, будто он совсем покинул место охоты. Быстро работая хвостом, исчез из виду.

Но красная рыбка оказалась непроста: стоило акуленку скрыться, как она стрелой вылетела из норы и бросилась к груде камней. Мгновение — и она исчезла.

Не успел ее раздвоенный хвост пропасть в камнях, как снова появился акуленок. Стараясь застать рыбу врасплох, он мчался изо всех сил.