В. Мюллер: Пират королевы Елизаветы

Теперь была очередь за Дрейком. После двух рекогносцировок ему удалось в 1572 году найти средства на очень скромную экспедицию: он снарядил всего два корабля, из которых самый больший был на семьдесят тонн, всей команды было семьдесят три человека. На этот раз он захватил с собой в разобранном виде так называемые пинассы — род галер, пригодных и для паруса, и для весел, и для береговой, и для речной службы. Дрейк не советовался о своих планах и успех своего дерзкого до гениальности предприятия справедливо полагал в быстроте и неожиданности удара.

Он решил нанести этот удар испанскому королю в самом чувствительном месте, перерезав где-нибудь около Панамского перешейка золотую артерию, соединявшую Испанию с россыпями и рудниками Перу и Чили. Он знал, что эти богатства доставляются морем к Панаме, затем перевозятся на мулах через перешеек и из Номбре де Диос или Портобелло — городов, лежащих в нескольких десятках верст к востоку от современного канала, — доставляются по Атлантике в Испанию. В эту «житницу, где собирают урожай перуанского и мексиканского золота, в Номбре де Диос, Дрейк и забрался было, подкравшись на своих пинассах с горстью головорезов ночью, когда все спали. И если нападение не имело успеха, то, как рассказывает испанский источник, только по непредвиденной случайности; горнист был убит, сигнал в нужный момент не был дан, подмога вовремя не подоспела — и пришлось отступать.

Тогда Дрейк составил другой план. В окрестностях Номбре он захватил корабль, грузившийся мачтовым лесом. Среди экипажа были негры. Дрейк освободил их и дал возможность бежать в леса, где скрывалось немало таких беглецов с плантаций, носивших название маронов. Он приобрел в них друзей, которые были проникнуты ненавистью к испанцам и готовы были помочь ему. Они повели его чрез горы и девственные леса к той дороге, по которой обыкновенно двигались золотые караваны на мулах. Они же служили ему и разведчиками, они же указали и на близость другого моря. Блуждая по лесу и подстерегая добычу, Дрейк по их совету влез на высокое дерево и с его верхушки увидел оба океана, расстилавшихся на бесконечное пространство, насколько глаз хватал, по обе стороны узкой полоски земли, на которой он находился. Он глядел жадными глазами на Великий океан, на котором не бывал еще ни один английский корабль, и, как раньше один португальский путешественник, дал себе клятву, что настанет день, когда и он проведет по этому беспредельному водному простору свою борозду.

Караван шел по дороге без особых предосторожностей. Притаившемуся среди гущи тропического леса Дрейку и его восемнадцати матросам, которых он взял с собой, не стоило большого труда овладеть богатствами. Охрана бежала при первых же выстрелах. Серебра было столько, что захватить его они не могли и должны были закопать, взяв с собой только золото и драгоценные камни. Оставалось донести эти сокровища через горы до берега и успеть удрать, пока не начались погоня и розыски. Перед отправлением он еще раз навестил город и сжег склад, где, против ожидания, не нашел золота, а только разных товаров на большую сумму. Через полчаса прибыла сотня испанских стрелков, присланная поймать Дрейка, но им оставалось только смотреть с берега на новенькие испанские фрегаты, которые тоже были похищены Дрейком и которые теперь увозили его на его далекую родину. В августе 1573 года он высадился в Плимуте, и никто из непосвященных не узнал про судьбу и про размеры привезенных сокровищ.

С этого путешествия в голову Дрейка запала мысль, что перед настойчивой и смелой инициативой английского капитана открываются запретные испанские порты, в трюм английского корабля течет испанское золото и что в этом мире контрабанды, пиратства и необъявленной войны возможны неограниченные возможности и самая бесшабашная фантазия может быть легко превращена в действительность. Если восточные побережья вест-индских владений Испании оказались почти незащищенными против смелых, молниеносных ударов, то как легко уязвить гордую Империю со стороны Великого океана, где испанцы привыкли к своему полному одиночеству и владычеству. И вот путешествия Дрейка, наносимые на карту, все больше начинают «походить на узловатую веревку, накинутую на шею испанской монархии».

Но не одно золото и способы добыть его для себя или для других побуждали Дрейка к путешествиям, а и самая возможность видеть новые страны, пройти там, где никто не бывал. Исследователь уживался в нем с пиратом. Он внимательно изучал географические карты. Карта Индейского архипелага, найденная на одном из захваченных кораблей, была ему дороже всякого другого груза. И, наконец, третье глубокое убеждение не покидало Дрейка, а именно: что своими путешествиями, своими грабежами испанских городов и кораблей он служит своей родине в ее споре за морское могущество и политическую и религиозную свободу.