Андрей Константинов - Байки служивых людей

Впрочем, не буду возводить напраслину на свою судьбу – тот казачий город, куда я попал, был еще не самой большой «задницей» по сравнению с совсем уж южными местами: как шутили в нашей среде, «есть на свете три дыры – Фрунзе, Енгаджа, Мары». Вот где военным переводягам было совсем хреново – они там быстро дичали и постепенно ассимилировались с местным населением. Туда попадали совсем уж окончательно «невыездные» и «залетевшие» на чем-нибудь серьезном офицеры. Это была, так сказать, предпоследняя ступенька перед трибуналом, – по крайней мере, именно такое место отводилось ей в мифологии военных переводчиков.

А учебный центр, в который я попал, – это был своего рода «отстойник», куда «ссылали» переводяг проштрафившихся, но еще имевших возможность беспорочной службой искупить свою вину перед Родиной. К категории такого «неокончательною залета» как раз и относился по тем временам развод.

Из вышесказанного ясно, что в нашем славном отделении процентов восемьдесят офицеров были, что называется, не до конца морально устойчивыми. Причем жила эта офицерская компания довольно весело, пользуясь, ввиду своего разведенного состояния, значительным вниманием со стороны слабой половины местного населения. А совсем уж угарное веселье началось тогда, когда в отделение переводов спустя год после начала моей службы прибыли три лейтенантки – выпускницы Краснознаменного военного института иностранных языков.

Папы у всех трех лейтенанток были, прямо скажем, «шишками», а попали эти девицы в наш казачий городок по досадному недоразумению. В тот год министр обороны издал какой-то дикий приказ, согласно которому выпускники московских высших военных учебных заведений первые два года службы не могли оставаться в столице – так в те времена боролись с «местничеством и протекционизмом».

Девчонки появились у нас летом, когда большая часть военных переводчиков не была обременена занятиями с иностранными курсантами, – это был период так называемой пересменки: одни группы уже «выпустились», а новых еще не было. Так вот, девчонки-лейтенантки с ходу заявили, что они такие же офицеры, как и мы, снисхождения к себе не требуют, а потому сразу поинтересовались, где и как им лучше «проставиться», – по старой офицерской традиции всякий прибывающий на новое место службы обязан был напоить вволю алкоголическими напитками своих товарищей-однополчан. И поскольку денег у москвичек с собой поначалу было как фантиков у дур, то и началось тут такое, что просто «ой». Как говорил знаменитый персонаж эпического романа «Хождение по мукам» Лева Задов по похожему поводу, началось такое, чего Содом не делал со своей Гоморрой.

Начавшееся разгуляево было абсолютно беспредельным и никак не могло остановиться, а сделать что-то радикальное с нашей компанией начальство не могло как раз из-за того, что папаши у девчонок были не просто «шишками», а «очень крутыми шишками». Сперва наши начальники еще наивно верили, что мы немножко подурим и сами по себе успокоимся, но они недооценили запасов нашей молодости, здоровья и жизненной энергии. К тому же всем известно, что войти в штопор легко, а выйти из него гораздо сложнее. Начальником нашего отделения переводов в то время был один мудрый подполковник, который любил к месту и не к месту вспоминать поговорку: на любую, дескать, хитрую задницу сыщется кое-что с винтом. Так вот, этот подполковник, увидев, что вверенный ему личный состав близок уже к окончательной потере не только общечеловеческих, но и офицерских качеств, понял, что нас надо спасать. Он втихаря отбил телеграмму в Главное управление кадров Министерства обороны СССР о том, что у него в распоряжении имеется значительное количество незанятых офицеров-переводчиков с дефицитными языками, которые могут быть временно использованы на благо Родины в других городах бескрайнего Союза.

В управлении кадров этой телеграмме страшно обрадовались, потому что переводчиков не хватало, и вскоре из Москвы пришел приказ о направлении большого количества офицеров в командировки. В общем, разогнали нас кого куда. Одна группа поехала в Юрмалу помогать индусам осваивать транспортную авиатехнику. Девчонок законопатили в славный город Фрунзе (хитрый шеф не писал в телеграмме их фамилии и пол, а просто обозначил число незанятых офицеров). Двух горемык сослали в Новочеркасск, трех моих боевых товарищей отправили в Одессу, одного – во Львов, а мне и вовсе было предложено посетить Богом забытую дыру на Украине, известную только своими знаменитыми огурчиками и бывшей гимназией (ныне пединститут), – в ней когда-то учился Гоголь.