Дмитрий Гордон: Березовский и Коржаков. Кремлевские тайны

— Что как специалист вы думаете о поступке украинского майора Мельниченко?

— Имеете в виду засветку на весь мир бесед в кабинете Кучмы? Надо просто относиться к своим, как Брежнев, — тогда таких случаев не будет. У нас ведь по глупости думают, что если ты телохранитель, с тобой можно поступать как хочешь: не считать за человека, унижать, топтать, называть быдлом, и правильно люди на это отвечают. Поэтому, когда я стал начальником Службы охраны президента России, первое, что сделал, — приравнял ее сотрудников к работникам Администрации.

Эта нехорошая традиция, когда одним все, а другим ничего, унаследована еще со времен ЦК. Почему любая секретарша, уборщица, которая числилась в Управлении делами ЦК КПСС, чувствовала себя, как принцесса? По самой хорошей путевке она могла поехать на отдых куда угодно, за каждый отработанный день имела какие-то льготы, а человек, которому доверены жизнь первого лица и государственные секреты, который знает, что в коридорах власти творится, всегда был на последнем месте. Этого я никогда не понимал, поэтому повысил ребятам и статус, и материальное обеспечение. К сожалению, как только ушел, Чубайс и Юмашев вернули все вновь на круги своя. Сотрудники службы охраны Путина имеют сейчас только то, что положено по табелю, и точка, но я считаю, это несправедливо, неправильно.

— Последний вопрос: много ли компромата на видных политических деятелей современной России сохранилось у вас в голове, а может, и еще где-то?

— Те, на кого у меня имеется компромат, по сравнению с сегодняшними «хозяевами жизни» щенки, но на нынешних и папарацци не надо — на каждого в Интернете досье. Что ни говорите, а новое поколение давно уже переплюнуло предыдущие…

— Ну что ж, Александр Васильевич, спасибо вам за беседу…

— Да не за что — это вам спасибо, что приехали и выслушали.

— Пишите книги — у вас это получается, а о том, что из-под вашего пера выходят бестселлеры, свидетельствуют колоссальные тиражи. Вы ведь даже в нескольких Союзах писателей состоите…

— Помню, когда принимали в российский Союз, один ваш шибко умный коллега минут пятнадцать разглагольствовал. Я уже и забыл, о чем он хотел спросить, поэтому ответил вопросом: «Скажите, пожалуйста, каков суммарный тираж ваших произведений?». Все заржали, а закончилось тем, что публицист Карякин…

— …Юрий?

— Может, Юрий, а может, и Виктор — один черт… В общем, подводя итог, он сказал: «Александр Васильевич, не обижайтесь на писателей и журналистов за то, что не очень этично себя ведут, поймите, они несчастные люди. Мы постоянно ищем сюжеты: то в Переделкино сидим, в носу ковыряем, то едем на БАМ, в Сибирь, по каким-то там стройкам, а у вас вся жизнь — лихой сюжет, и мы вам завидуем».