Дмитрий Гордон: Березовский и Коржаков. Кремлевские тайны

— По словам вашей мамы, будущий олигарх и политик Боря Березовский рос ужасным проказником и драчуном. В частности, она рассказывала, что в школе вы сняли с классной стены портрет Дзержинского, продырявили в нем глаза и воткнули туда лампочки — чтобы у пламенного чекиста горел взор. В детстве вы слыли беспокойным мальчиком, хулиганом?

— На самом деле к тому, драчуном я был или нет, портрет Дзержинского никакого отношения не имеет. Первые годы жизни я провел в Подмосковье: отец работал главным инженером на кирпичном заводе в Новом Иерусалиме, а вся наша семья жила неподалеку — в Истре. Время было послевоенное, тяжелое, мальчишки дрались и играли в опасные игры, тем не менее ничего такого, из-за чего моя мама могла бы назвать меня отъявленным забиякой, точно не было. Ну, дрался, конечно, — как все: до сих пор на лице шрамы заметны, но для нас, сорванцов, это было нормально.

Дальше пошли драки совсем другого порядка, и успех в этих баталиях (уже политических) определялся не физической силой, а прежде всего силой воли… Она, я считаю, — главное, первостепенное условие победы для всех, кто занимается серьезной политикой (не путать с политиканством), и лишь на втором месте по значимости интеллект… Вообще, в свое время я для себя сформулировал, что же такое воля, — это убежденность, превращенная в действие. Наличия одного компонента для достижения политической цели недостаточно — к победе ведет только действие, основанное на убежденности, и это как раз самый эффективный путь!

— Лет десять назад журнал «Форбс» назвал вас «крестным отцом Кремля» — что он имел в виду?

— В конце этой фразы американские журналисты поставили, как вы помните, знак вопроса, тем не менее я все же подал на журнал в суд, и это был тот редкий случай, когда фактически — подчеркиваю слово «фактически»! — редакция судебный процесс проиграла.

— Вам разве не лестно было удостоиться от «Форбса» такого определения?

— Дело все в том, что выражение «крестный отец», как вы знаете, в русском языке имеет два смысла. В первоначальном, естественном так сказать, значении — это человек, который по существу является для ребенка вторым отцом, в переносном — так величают предводителя мафии, ну а поскольку в данном случае было употреблено не имя, а слово «Кремль», конечно, имелся в виду второй смысл. Поверьте, когда тебя именуют, грубо говоря, крестным отцом кремлевской мафии, это нисколько не лестно, поэтому я обратился в суд, и, в общем, мои оппоненты вынуждены были признать, что информация, содержавшаяся в статье покойного уже журналиста Пола Хлебникова, была ложной.

— Между тем существует расхожее мнение, что с середины и до конца девяностых всеми интригами и политическим курсом Кремля руководил именно Борис Березовский. Вы с этим согласны?

— Нет, никогда я интриги не плел, а занимался (хотя на это есть масса возражений со стороны моих недоброжелателей или врагов) большой политикой. Именно эта последовательная позиция на протяжении без малого пятнадцати лет вызывала с их стороны раздражение и даже бешенство, тем более что в стратегических оценках развития событий и в России, и на постсоветском пространстве в основном я оказывался прав — прогнозы мои реализовывались. Да, совершал ошибки, но они другого порядка: я очень плохо разбираюсь в людях. Сейчас, может, получше, чем раньше, и все равно скверно…

— В людях, которые восседали тогда в Кремле?

— И в них тоже, хотя предавали не только они, но и, например, партнеры по бизнесу. Правда, среди предававших никогда не было женщин — вот такая особенность.

— Это вам плюс!

— Хорошо ( улыбается ), хоть на кого-то можно еще положиться… Хочу повторить: именно моя последовательная и принципиальная позиция порождала яростные на меня атаки, а, не находя реальных аргументов, оппоненты уходили в область конспирологии: дескать, это интриги, закулисные какие-то решения…

— Зачастую непонятные комбинации воспринимаются как интриги — правда?

— В том числе…

— Когда вы пришли в большую политику и огляделись, кто же, собственно, рядом, вас не расстроил интеллектуальный, моральный и нравственный уровень людей, вершивших ее в России?

— Чтобы ответить на этот вопрос, предлагаю вернуться в год девяносто четвертый. В то время, распахнув двери свободы, Ельцин дал россиянам возможность проявить инициативу, самореализоваться, и, несмотря на огромные промахи, которые допустили и Гайдар, и Чубайс, и многие другие, это все-таки был высокий интеллектуальный уровень, несравнимый с сегодняшним…