Валери Уилсон - Игра без правил. Как я была секретным агентом и как меня предал Белый дом

Один наш коллега, Марк, выбивался из общего ряда. Шустрый американец азиатского происхождения, он был постарше остальных новичков, тем не менее и ему раньше работать за границей не доводилось. До поступления на службу в ЦРУ и окончания подготовки он успел добиться успехов на финансовом поприще. В честолюбии Марк мог бы потягаться с любым из нас: он без устали трудился, обрабатывая наиболее многообещающие для вербовки объекты, — был готов практически на все, чтобы расположить к себе потенциального агента. Как-то раз он рассказал нам, что по просьбе такого человека пылесосил его квартиру, пока тот собирал необходимые Марку документы. Меня подобное поведение озадачивало, но он получал что хотел — разведданные для отчета. Его отличал налет одержимости, недоступной нашему пониманию. В течение года с начала службы Марк завербовал отличного осведомителя и отправил в штаб-квартиру десятки сводок ХХХХХХХХХХХХХХХХХХ. После вербовки еще нескольких объектов руководство объявило его новой надеждой разведки. Однако не прошло и пары месяцев, как начальству пришлось всерьез усомниться в достоверности представленных им фактов. Уже после того, как Марк покинул нашу резидентуру, до меня дошли слухи, что, как показала проверка, большая часть его донесений была сфабрикована им самим. Полагаю, что в штаб-квартире ЦРУ с ним церемониться не стали и выдворили без колебаний. Для меня его история стала еще одним уроком: внешность, как ни банально это звучит, обманчива.

Тем временем я старалась зарекомендовать себя как способного оперативника и почти каждый вечер отправлялась на встречи, изучая новое окружение ХХХХХХХХХХХХХХХХХХ. График напряженный: целый день занимаешься ХХХХХХХХХ, а потом еще несколько часов сидишь в офисе за «настоящей» работой, то есть чтением входящих сообщений, подготовкой донесений для отправки в штаб-квартиру и планированием операций, не считая многого другого. Вечера мы обычно посвящали встречам или светским мероприятиям. ХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХ Зачастую я не появлялась дома раньше половины первого ночи, а в офисе надо было быть уже в восемь тридцать ХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХ Хронический недосып становился для младших сотрудников нормой жизни.

В процессе работы ХХХХХХХХХХХХХХ до меня вдруг дошло, что я, вероятно, имею дело с потенциальной ХХХХХХХХХ «звездой» ХХХХХХХХХХХХХХХ. Николас был прекрасным ХХХХХХ писателем, очень умным и образованным человеком, я бы даже сказала, себе во вред. ХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХ После нескольких встреч с Николасом ХХХХХХХХХХХХХХХХХХ у меня появилась возможность прикинуть, что с ним не так, и постараться использовать это. Во-первых, нужно было польстить его эго, которое к этому времени успело разрастись до гигантских размеров. И неудивительно — большинству ХХХХХХХХХ мужчин мамочки с детства твердят об их исключительности. Тут большой проницательности не требовалось. Во-вторых, он, как и многие, искал благодарного слушателя. Поэтому мне пришлось узнать о многих его личных проблемах и разочарованиях: в какую школу отдать ребенка, как выгоднее купить загородный дом, как разобраться с женой и любовницей. Обычно я кивала в ответ или издавала какой-нибудь нечленораздельный звук в зависимости от ситуации. Наконец, самое, может быть, главное: ему необходимо было все время преодолевать препятствия. Если он чувствовал, что сопротивление ослабло, он тут же охладевал. ХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХ — и начинал скучать. Поэтому я пустила в ход весь арсенал имеющихся средств, чтобы ХХХХ встречи стоили его внимания. Я изучила ХХХХХХХХХХХХХХХХХХ, стараясь задавать более точные вопросы ХХХХХХХХХХХХХХХХХХ. Семь месяцев интенсивного «окучивания» Николаса принесли свои плоды ХХХХХХХХХХХХХХХХХХ.

Побеседовав с Николасом ХХХХХХХХХ, я принялась тут же, по свежим следам, делать записи, как вдруг заметила на своем бедре его руку. «Что ты делаешь?» — возмутилась я. Только этого мне сейчас не хватало. Николас всегда был неисправимым дамским угодником, но это не мешало нам прекрасно ладить. И все же на этот раз он зашел слишком далеко. Вынув изо рта вечную свою трубку, он томно смотрел на меня большими карими глазами, словно изнывающий от любви подросток. «Ты такая красивая», — промурлыкал он и потянулся ко мне с поцелуем. Дальнейшее больше напоминало сцену из комедийного телесериала: я вскочила с места, а Николас принялся буквально бегать за мной по комнате. Я увертывалась, попутно пытаясь преградить ему путь попадавшей под руку мебелью. Казалось, идиотская беготня длится уже целую вечность. «Ты с ума сошел, прекрати сейчас же!» — крикнула я. Наконец мы остановились друг напротив друга, по разные стороны круглого деревянного обеденного стола, и, пытаясь отдышаться, уставились друг на друга. «Николас! Так дело не пойдет. Это никуда не годится. Тебе же будет хуже. Хочешь продолжать в том же духе — о нашей совместной работе можешь забыть». Он хмыкнул и, усевшись на диван с видом послушной комнатной собачки, заявил, что впредь такого не повторится. Вероятно, он чувствовал продиктованную ХХХХХХХХХ обычаями и моделями поведения чуть ли не обязанность приударить за молодой женщиной, а может, просто хотел посмотреть, что из этого получится. Или шутки у него были такие. Остается только гадать. Меня его выходка взбесила, я чувствовала себя крайне глупо и все пыталась понять, можно ли было найти другой, более умелый выход из положения. Вернувшись обратно в офис, я никому не рассказала о ХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХ и несколько недель спустя я с грустью попрощалась с Николасом и пожелала ему всего самого хорошего.