Юрий Пушкин: ГРУ в Германии. Деятельность советской военной разведки до и во время объединения Германии

Для проверки информации, которая касалась как технических вопросов, так и вопросов оперативной ситуации в разведывательной полосе, применялись, как правило, ежемесячные бюллетени главного управления. Проверка, содержали ли поставленные сведения что‑то новое, представляла самые большие трудности, так как аналитик разведпункта ГРУ мог опираться только на уже наличествующие сведения в его картотеке. Перепроверка, существовали ли похожие сведения в других служебных инстанциях ГРУ, была невозможна как по техническим, так и по конкурентным причинам. С этой точки зрения, у берлинского разведывательного центра была самая лучшая ситуация, так как с весны 1989 года его оборудовали компьютерами двадцатилетней давности, и его сотрудники могли время от времени, в зависимости от настроения компьютеров, с помощью компьютерного подключения к компьютерной сети разведуправления в Вюнсдорфе затребовать несколько справок. Правда, как я узнал из бесед с тогдашним аналитиком берлинского разведцентра, ввиду того, что компьютеры только время от времени гарантировали возможность подключения к компьютерной сети разведуправления, они 70 % времени использовались как игровые автоматы, на которых как сотрудники аналитического отдела, так и оперативники тренировались в ведении воздушных боев и межгалактических войн и т. д.

Говоря о периоде 1988–1990 годов, когда я работал аналитиком в разведпункте ГРУ, мне хотелось бы сделать еще несколько замечаний об аналитическом центре (командно — разведывательный центр — КРЦ) разведуправления в Вюнсдорфе. В соответствии с моими служебными обязанностями мне приходилось неоднократно посещать КРЦ, где собирались все информационные сообщения перед дальнейшей отправкой в Москву. Мои посещения КРЦ каждый раз заставляли меня переоценивать мои общие мотивы при исполнении заданий в рамках системы ГРУ, так как то, что я узнавал во время моих посещений КРЦ, разрушало все мои представления о пользе проводившейся в частях ГРУ деятельности. Информационный поток, вытекавший из разведпунктов ГРУ в ГДР и военных миссий в ФРГ в КРЦ, был настолько обширен, что персонал КРЦ не справлялся ни с внедрением в компьютерный век, ни с сортировкой поступавшей информации. Во время одного из моих посещений КРЦ, которое должно было снабдить меня дополнительными сведениями об эскадре ракет «Першинг 1А1» западногерманских ВВС в Гайленкирхене, потому что именно этой ракетной частью занимался магдебургский разведпункт, я столкнулся со следующей ситуацией. После моей просьбы помочь мне в поиске, аналитик КРЦ привел меня в помещение сбора информации, где я увидел огромные стопки покрытых пылью досье. Не успел я и слова сказать, как аналитик КРЦ исчез со словами: «Ну вот, где‑то здесь должно быть это сообщение».

После этого визита я руками и ногами старался отбиться от дальнейших посещений КРЦ. Каждый раз, когда я с пустыми руками возвращался из Вюнсдорфа, я слышал одну и ту же фразу заместителя командира по оперативным вопросам: «Нет, молодой человек, этого просто не может быть, вы просто небрежно искали». Но однажды, во время одной из своих поездок в Вюнсдорф, он решил сам посетить КРЦ, очевидно, чтобы доказать мою халатность. Я узнал об этом случайно. Если честно, то я не рассчитывал на такую бурную реакцию моего начальника. После этого мне уже не пришлось выслушивать его упреки, когда я возвращался из обязательных командировок без результата.

Актуальность или важность добытых сведений оценивалась в соответствии с документом, который называли списком первоочередных задач, а также со списком дополнительных задач и списком оперативных задач. Список первоочередных задач, как и список дополнительных задач разрабатывались в отдельности для каждого разведпункта ГРУ и объявлялись им в начале каждого года.

Список первоочередных задач содержал примерно пять разных по содержанию разделов, обозначенных определенными индексами из букв и цифр. Так, например, разделы, которые охватывали общие вопросы военно — политического характера, обозначались буквой «A». Раздел, касавшийся вопросов дислокации и вооружения отдельных военных частей и подразделений, обозначался индексом с буквой «Б» и т. д.

К каждой информационной телеграмме, донесению или справке специально оформлялась «препроводительная» — сопроводительный лист, в который нужно было внести следующие сведения:

1) Страна, которой касалось информационное сообщение;