Михаил Жирохов - Семена распада - войны и конфликты на территории бывшего СССР

Так президент США, сам того не подозревая, бросил зерно «права наций на самоопределение» в благодатную почву: и еще сегодня мир «сотрясается в конвульсиях» от сепаратизма, который стал практически универсальным средством для крушения многонациональных государств и империй.

Второй принцип — неприкосновенности границ суверенных государств — заявил о себе в полный голос в конце Второй мировой войны, которая, собственно говоря, и была развязана под флагом «ревизии» существовавших границ.

Вот что писал в конце 1944 года президент Ф. Рузвельт: «Правительство Соединенных Штатов работает над созданием мировой организации безопасности, посредством которой Соединенные Штаты вместе с другими государствами-членами могли бы принять на себя ответственность за нерушимость согласованных границ».

На протяжении послевоенных десятилетий складывалось впечатление, что битва двух принципов закончена с принятием Хартии Объединенных Наций, а также Хельсинским Заключительным актом СБСЕ 1975 года, подтвердившим нерушимость существующих границ в Европе, и, как все надеялись, поставившим точку в вопросе права наций на самоопределение и неприкосновенности границ. Но не тут-то было. Именно ушедший XX век характеризуется последовательным распадом многонациональных государств и парадом суверенитетов. Что этому предшествовало?

11 ноября 1918 года в Кампьенском лесу в собственном штабном вагончике маршал Фош от имени союзников подписал перемирие с побежденной Германией. Подписанный вскоре Версальский договор перекроил прежние границы и выпестовал идею реванша. Однако главный результат версальской системы все же заключается в том, что была разрушена многонациональная Австро-Венгрия и создан прецедент перекраивания Европы по этническому принципу.

Путь к этому был долгим. Уже к лету 1918 года стал очевиден курс Антанты на разрушение империи. Все большую популярность в Европе приобретал лозунг-клич бывшего профессора Венского университета Масарика: «Уничтожьте Австро-Венгрию!» В публицистике и документах держав Антанты все чаще стали мелькать совершенно новые, непривычные термины — «чехословак», «чехословацкий», а также «югослав», «югославский».

28 июня 1918 года США публично декларировали необходимость освобождения всех славянских народов от германского и австрийского господства. Буквально на следующий день Франция объявила о признании Чехословацкого национального совета в качестве единственного представителя «чехословацкой нации».

Мировая война завершилась полным распадом исторической империи, просуществовавшей без малого четыре столетия. Последнюю точку поставил сам император Карл Габсбург, подписавший документ о своем отречении 11 ноября 1918 года. (В 1921 году союзники интернировали бывшего императора на остров Мадейра, где он вскоре умер.)

На следующий день после отречения Карла была провозглашена Австрийская республика, следом возникли новые государства, причем тоже многонациональные (за исключением Австрии и Венгрии), только гораздо более слабые и потому беззащитные перед лицом внешних угроз.

Неявным следствием «пунктов Вильсона» стал также фактически санкционированный творцами-основателями Версальской системы распад и двух других многонациональных империй — Российской и Османской.

В этом случае интересна такая деталь. Еще в октябре 1918 года правительство Вильсона разработало тайные «комментарии к четырнадцати пунктам», в которых предлагалось окончательно решить «русский вопрос» при помощи расчленения России на отдельные «самостоятельные области», подвластные США. На этом фоне американские правители объявили Россию «более не существующей» и требовали не только выделения Польши, Финляндии, Литвы, Латвии и Эстонии из состава бывшей Российской империи, но также отделения от России Украины, Сибири, Кавказа и других территорий.

Наглядным примером планов США по уничтожению России служит официальная карта, составленная Госдепартаментом США для Парижской мирной конференции и озаглавленная «Предлагаемые границы в России». [3] Опубликована в журнале «Русский обозреватель», 1995, № 1.

Стратегические установки разрушения России, сформулированные администрацией Вильсона сразу после окончания Первой мировой войны, становятся основополагающим стержнем внешней политики США и после окончания Второй мировой войны, и даже в настоящее время (уже после окончания «холодной войны»).