Владимир Побочный: Московская великая битва – контрнаступление

Только в полосе 33-й армии немцы добиваются некоторого успеха. Прорвав оборону севернее Наро-Фоминска, фашисты устремились на север, на Кубинку, и на восток, в направлении Апрелевки, а южнее Наро-Фоминска вклиниваются в оборону на 4–9 км. Пробиться к Кубинке врагу не позволяет 32-я стрелковая дивизия полковника В. И. Полосухина (к. 36).

Виктор Иванович Полосухин

В одном из боев немецкие танки прорвались на командный пункт Полосухина. А смекалистые «полосухинцы» чуть ли не под ними подожгли сооруженный из соломы и хвороста широкий барьер длиной с полкилометра. Немцы стали поворачиваться от огня и… подставили свои уязвимые бока советским противотанковым пушкам!

К исходу дня 5 декабря. Фельдмаршал Бок дает разрешение 2-й танковой армии отойти на рубеж рек Шат и Дон.

Фёдор фон Бок

К этому дню части 4-й армии, не выдержав контрудара войск 33-й армии, уже отходят на исходные позиции за р. Нару. К этому времени командование группы армий «Центр» планирует сначала отразить, как им казалось, местные контратаки противника, а затем без особого воздействия с его стороны совершить тактическую перегруппировку, провести доукомплектование, пополнить запасы продовольствия, горючего и боеприпасов, организовать отдых личного состава и другие мероприятия по подготовке новых операций (к. 36).

На участках прорыва Западного фронта производится около 200 самолето-вылетов.

Гудериан в своих воспоминаниях писал: «5 декабря я уже был у генерала Лемельзена (командир 4-й немецкой танковой дивизии)… В этот день я получил довольно внушительное представление об активности русской авиации… Затем авиация противника бомбила штаб корпуса… Затем я направился к дороге, по которой двигалась 3-я танковая дивизия. Здесь мы также подверглись неоднократной бомбежке со стороны русских».

Генерал-полковник Ф. Гальдер в своем дневнике записал: «Главнокомандующий сухопутными войсками вермахта Германии генерал-фельдмаршал Вальтер фон Браухич сообщил о своем решении уйти в отставку» (к. 24).

«К концу дня 5 декабря – вспоминал начальник Политотдела 1-й ударной армией Ф. Я. Лисицын – в результате стремительного удара мы нанесли противнику большие потери и помогли группе генерала Захарова соединиться с частями армии» (к. 15).

Ночь 5 декабря 1941 год а. Командующий 16-й армии К. К. Рокоссовский приказывает Чанчибадзе и Виндушеву сегодня же ночью во что бы то ни стало достать «языка».

Чанчибадзе Порфирий Георгиевич

Во время контрудара советских войск под Москвой П. Г. Чанчибадзе руководил подвижной группой 30-й армии, в которую, кроме 107-й дивизии, входили 82-я конная дивизия и 45-й отдельный танковый батальон. Группа нанесла фашистам мощный удар в тыл, что оказало решающее влияние на характер битвы под городом Клином, сыграв немаловажную роль в срыве планов гитлеровского «блицкрига», задержало наступление врага на московском направлении.

Константин Николаевич Виндушев, командир 5-го мотоциклетного полка 1-го механизированного корпуса. Командир 185-й моторизованной дивизии (25.08.41–12.02.42)

Дмитрий Данилович Лелюшенко

Из воспоминаний генерала Д. Д. Лелюшенко:

«Со стороны переднего края доносилась редкая перестрелка, небо прочерчивали ракеты. Откуда-то с высоты слышался то замирающий, то вновь нарастающий протяжный гул «юнкерсов».

Под утро мне доложили:

– Товарищ командарм, Ваш приказ выполнен, захвачено шесть пленных, среди них два младших командира! «Языки» доставлены в штаб армии.

«Язык» взят!

Иду допрашивать пленных. Вид у них довольно потрепанный, однако держатся нагло. И все же в ходе допроса они показали, что фашисты лихорадочно укрепляют свою оборону, но о подготовке нашего контрнаступления не подозревают. О подходе своих свежих сил пленным ничего не было известно» (к. 7).