Дмитрий Зубов - Тень люфтваффе над Поволжьем. Налеты немецкой авиации на советские промышленные центры. 1942–1943

Авиазавод № 292 выпустил в мае 1943 года 286 истребителей, в июне, до 23-го числа, успел сдать фронту 173 самолета. В июле, по данным завода, было выпущено всего 57 истребителей, однако это были полуфабрикаты, собранные в полевых условиях. К тому же указанная цифра вызывает явные сомнения. В августе с большим трудом удалось сдать ВВС 115 Яков, в сентябре – 242. И лишь к концу октября формально удалось почти достичь доиюньского уровня производства – 280 машин в месяц. Однако истребители, и без того не блиставшие качеством сборки, лишь условно годились для эксплуатации.

Возникает резонный вопрос, почему же без сомнения результативные авиаудары люфтваффе по советской промышленности, как оказалось, никак не повлияли на советское наступление летом и осенью 1943 года? Ответ прост: к этому времени заводы Поволжья уже не играли той решающей и незаменимой роли в снабжении армии техникой, боеприпасами и снаряжением, как в конце 1941 – первой половине 1942 года. К Курской битве союзническая помощь по ленд-лизу и работа эвакуированных на Урал предприятий набрали такие обороты, что фронт, по крайней мере какое-то время, мог обойтись и без ГАЗа, Ярославского шинного завода, Саратовского авиазавода и других объектов.

Кроме налетов на промышленные объекты Поволжья, германская авиация в апреле – июне 1943 года заминировала фарватер реки на участке от Саратова до Астрахани, забросав его разными типами магнитных и акустических мин. Хотя значительная часть русла была вскоре протралена, сотни «адских машин» по-прежнему залегали в глубинах Волги, поджидая свои жертвы. Все это осложняло проводку нефтекараванов и делало плавание по реке очень опасным. Необходимость обходить угрожаемые участки и замедлять скорость значительно снижала грузооборот, заставляла матросов, штурманов и капитанов находиться в постоянном напряжении, в любой момент ожидая взрыва. Навигация также осложнялась большим количеством затонувших судов, точное нахождение которых зачастую было неизвестно.

В этих условиях командование Волжской военной флотилии неоднократно получало указания тщательно протралить фарватер, исключив потери судов. В июле – августе число тральщиков постоянно росло. Для этих целей приходилось изымать из грузоперевозок все новые суда, которых, учитывая огромные потери 1942 года, и так катастрофически не хватало. На 1 июля в ВВФ насчитывалось 165 тральщиков, а через месяц – 203. К 1 сентября флотилия располагала уже 213 тральщиками, а число самих тралов разного типа достигло 317. Подобного противоминного флота не было даже на Балтике!

В августе фронт стал стремительно откатываться на запад, и стало ясно, что люфтваффе уже не смогут когда-либо возобновить минирование Волги. Поэтому дальнейшая мобилизация транспортных судов для переоборудования в тральщики была приостановлена. Во втором полугодии 1943 года окончательно сложилась четкая и эффективная организация противовоздушной и противоминной обороны перевозок в бассейне Волги. Была хорошо отработана система наблюдения за всей водной поверхностью Волги от Астрахани до Батраков. В июле-августе количество постов противоминного наблюдения возросло до 956 [236].

К концу сентября численность зенитных орудий Волжской военной флотилии, войск ПВО страны, оперативной группы ПВО транспортной службы Волжского бассейна достигла 427, пулеметов – 1320, прожекторных станций – 189. Управление всеми этими силами осуществлялось с флагманского командного пункта на штабном корабле «Железнодорожник», находившемся около Сталинграда. Сюда поступали данные об обстановке во всей операционной зоне от Астрахани до Саратова, включая сообщения о немецких самолетах, появлявшихся в районе Волги. Но все эти «великие достижения» были уже не нужны. Единственной серьезной проблемой оставались донные мины, в том числе оставшиеся с 1942 года.

Во второй половине лета тральщики ВВФ провели контрольное траление акватории бывших минных банок, затем повторное траление этих районов с помощью магнитно-акустических тралов-барж и глубинных бомб. Личным составом дивизионов тральщиков, постов ВНОС было обследовано все побережье Волги. Траление проводилось с большим напряжением на всех боевых участках. Рабочий день экипажей судов составлял 14–17 часов. В июле– августе, когда велась полная ликвидация минных банок на фарватерах, непосредственно на тралении были заняты более 170 тральщиков. Всего до конца навигации они протралили на 15 импульсов площадь в 112 квадратных километров, прошли со всеми видами тралов 176 761 квадратный километр. По данным флотилии, с помощью тралов были уничтожены 67 донных мин, взрывами глубинных бомб – 22 мины. Еще 12 мин, обнаруженных на обмелевших участках реки, обезвредили саперы. Большая часть мин – 242 – была «нейтрализована», но еще двадцать обнаружить так и не удалось. Учитывая же, что посты наблюдения фиксировали не все падения мин в реку, последних, вероятно, было еще больше. Одновременно с этим проводилось размагничивание сухогрузных, нефтеналивных и пассажирских судов.