Дан Берг - Чуден Днепр

— Согласен, командир. Не время собирать разбросанные камни, нужен план.

— Вишневский далеко, надежда на самих себя.

— Горилка нас выручит. Казаки заплатят за свою слабину.

— Пировать с ними станешь? — спросил Зэев.

— Не шути. Есть задумка. Подошлем к ним украинского кабатчика. Не нашего шинкаря, дабы Криворучко не заподозрил каверзу. Посланец продаст казакам любимое зелье. Много продаст, очень много и очень дешево. Подкупленный нами, кабатчик выйдет с хорошим барышом. Ночью ураганом налетим на спящий лагерь, и не проснутся мертвецки пьяные богатыри! — единым духом выложил Иона импровизированный проект.

— Где взять такого кабатчика?

— Через час предстанет пред тобой. В шароварах и с чубом на макушке.

Вскоре в командирскую палатку вошли Иона и кандидат в христопродавцы.

— Послушай-ка, Авдей, много ли у тебя горилки в погребах? — спросил Зэев.

— Повеселить твое воинство смогу, почтенный пан.

— А напоить рать атамана Криворучко? — задал прямой вопрос Иона.

— О, панове, это совсем другое дело. У казаков и утроба больше и больше утроб. Однако, ежели хорошенько подумать — все можно!

— А за полцены продашь казакам товар? — спросил Иона.

— Насмехаетесь над бедным кабатчиком, панове евреи?

— Не насмехаемся, шутим с тобой, Авдей. А ежели мы тебе втройне заплатим, а после дела наградим, то готов ты осчастливить Криворучко? — спросил Зэев.

— Всякий хорошему барышу рад! — воскликнул Авдей, глаза его вспыхнули и тут же погасли, — а зачем это вам? Дурное задумали? Атаман разом учует подвох, пытать меня станет, кожу с живого сдерет.

— Что мы задумали, Авдей, это тебе излишне знать, хоть и дали пищу для ума твоего. А спросит Криворучко, почему за бесценок горилку отдаешь, на наших шинкарей свали. Мол конкурентов еврейских разорить хочешь. Мол нет житья от пархатых. Мол всей душой ненавидишь их. Поверит этому казацкий воевода? — надоумил кабатчика Иона.

— Этому еще как поверит! И прибавлю, дескать слыхал, что атаман готовит евреям окончательный разгром, хочу казаков наградить вперед!

— Прибавь, пожалуй. Так по рукам, Авдей?

— По рукам, панове!

— Иона, выдай верному христианину обещанный задаток. А как наш новый помощник доложит, что пир гудит, щедро награди его.

— А не обманете, ваше высокоеврейство?

— Авдей, мы к тебе с уважением, а ты нас обижаешь! — закончил обсуждение командир и подмигнул Ионе.

6

Замысел был хорош, и план осуществился вполне. Обтерев о траву окровавленные сабли, мстители сели на коней и направились в лагерь. Зэев и Иона впереди.

— Славно дело вышло! — нарушил молчание Иона, надеясь на похвалу.

— Успех без ущерба не приходит. Будем настороже. Не ужасает ли тебя содеянное нами? — спросил Зэев.

— Ничуть. Месть — не бесполезная жестокость, она есть торжество над смертью.

— Над чьею смертью?

— Вместе: над смертью отмщенных жертв и их палачей.

— Сказано в писании, что вот, встали евреи поутру и видят, в стане вражьем одни лишь мертвые тела!

— Так ведь то ангел господень ашурское войско поразил, а мы сами врага порубили! — заметил Зэев, удивив Иону своей осведомленностью.

Вдали показался лагерь. Усталые бойцы тянулись длинной вереницей. Вдруг в хвосте ее раздался отчаянный крик. В три минуты боец домчался до авангарда.

— Командир! Один из наших зазевался, отстал. Татарские конники налетели, пленили его!

— Кто это?

— Новичок. Эльдад.

1

Бывший казацкий сотник, а ныне гетман, Рудан Дворецкий вошел в великую силу.

На сердце воеводы неисцелимое горе и черная обида. Покуда он сражался во славу польской короны, сосед шляхтич Даниэль Равелинский умыкнул любимую его Марию и сочетался с нею католическим браком. Негодяй забил насмерть малолетнего сына Дворецкого, вступившегося за честь отца, и довершил преступления свои, ограбив имение Рудана. Неправый суд насмеялся над казаком, а прежде покровительствовавший ему король уклонился от раздора с судейскими и не заступился за верного вассала. Страшна обида, от кого не ждешь ее, а снести — новую навлечь. Герой омоет обиду в крови, а не в забвении.

Пришло время выпрямлять кривду, огнем выжигать злобу, мечом водворять доброту. Гетман обсудил дело с сердечным другом юности Миколой Шилохвостом, и зрелое решение пришло.

Сечевой казак не в почтении у короля. Пан тиранит украинца-землепашца. Евре й опаивает народ и кровь его пьет. Православие — истинная вера — теснимо католиками. Доколе быть сему? Чудный Днепр, запорожские степи бескрайние, всю Украину родную — вернуть треба хозяину истому, и не узнает пощады чужак! Когда сила справедлива — справедливость сильна.