Тамми Юрваллайнен: Крутые повороты

Однажды в воскресенье, в ясный февральский день, к бараку подкатили сани. Из саней вышли две женщины с большими свертками в руках. Они спросили у жильцов, где живет Иван Тихонович, и вошли в его комнату. Услышав шум, в комнату зашла и соседка Полина. Дети все были дома, отца не было — ушел в баню. Женщины развернули свои свертки и вывалили на стол ворох одежды, коробки конфет и печенья, игрушки и разную утварь. В комнате сразу стало шумно. Примеряли Мане новые платья, чулки, кофточку, шубку; Мите — костюм, ботинки, шапку. А Сережу разодели как куколку. Потом одна из женщин спросила Сережу:

— Сереженька! Ты любишь детские праздники?

— Да!

— У нас в городе завтра с утра будет большой детский праздник. Хотел бы ты быть на нем? Поедешь с нами? Папа согласен отпустить тебя.

Соседка Полина тоже стала уговаривать Сережу поехать. Мол, женщины — наши знакомые и с ними уже все обговорено. Уговорили. Митя и Маня не волновались — раз все согласовано. Пусть съездит. Женщины позвали извозчика. Он завернул Сережу в большой тулуп. Все сели в сани, и они тронулись по гладкой дороге к озеру.

Через полчаса вернулся из бани Иван. С удивлением увидел ворох белья и разных сладостей на столе, приодетых Маню и Митю, спросил:

— Что это? А где Сережа?

— Ой, папа, — затараторила Маня, — приехали из города тетеньки. Навезли всего. Вместе с тетей Полей уговорили и увезли Сережу на детский праздник. Какие они веселые и добрые! Говорят, что ты дал разрешение.

Узелок с бельем выпал из рук Ивана. Он рухнул на скамью и глухо зарыдал. Еле сдерживая рыдания, он закрыл лицо руками, опираясь на стол. Непрошеные скупые слезы катились по щекам, усам, бороде. Дети изумленно смотрели на отца, не понимая, почему он плачет. Они второй раз в своей жизни видели плачущего отца. Маня легонько дернула брата за рукав, и они тихо вышли из комнаты.

Ведь знал, знал Иван, что это должно случиться. Еще в начале января на завод приехала директорша детского дома. Ивана Тихоновича вызвали в завком профсоюза, где повели с ним разговор о возможности передачи младшего сына в детдом. Иван не соглашался. Но директорша настойчиво говорила, что маленькому ребенку требуются особый режим дня, еды, отдыха; что мужчине не справиться одному с нужным воспитанием ребенка, да и семье будет легче. В конце концов убедили. Оформили необходимые документы. Директорша советовала в ближайшие три-четыре месяца не посещать ребенка, а то ему тяжело будет привыкать к новым условия. Обещали вскоре приехать. И вот Иван при каждом стуке в дверь вздрагивал, с болью в сердце смотрел на сына, стал нервничать по каждому пустяку. Но прошел месяц, пошел второй — никто не приезжал, и Иван потихоньку стал успокаиваться, произошедший разговор казался сном. И на вот! Приехали внезапно, увезли сына. Даже не пришлось и понапутствовать его, попрощаться, проводить. Рыдания сотрясали его тело. Вдруг, как молния, обожгла его мысль: «Он потерял сына навсегда!» Губы его непроизвольно шептали:

— Уленька, прости! Если можешь — прости!

Сани легко скользили по накатанной дороге на озере. Из-под тулупа глазки Сережи с любопытством смотрели вокруг. Вдруг вдали послышался звон бубенчика и нестройные голоса песенников. Вскоре навстречу саням промчались двое саней с цыганами. Лошади промчались, позванивая бубенчиками. Цыгане недружным хором пели залихватские песни, играли на гитарах. Постепенно звуки стали затихать. Сережа задремал и вскоре заснул. По городским улицам подъехали к детскому дому. Женщины осторожно взяли спящего Сережу на руки, занесли в кабинет директорши и уложили на диван. Так произошел второй переезд Сережи на другое место, так началась новая жизнь.

В красном уголке детского дома собралось несколько мальчишек. Каждый занимался своим делом. Листали журналы, готовили уроки, играли в разные игры. Воспитательница ввела в комнату маленького мальчишку. Сразу несколько голосов затараторили:

— Новенький! Новенького привезли! Ох, какой он маленький, что он будет делать? Мы в няньки к нему пойдем!

— Тише вы! — сказала воспитательница. — Испугаете еще ребенка. Вы уж его не обижайте. Пусть пока побудет с вами.

Как только воспитательница вышла, один из мальчишек крикнул:

— Ребята! Смотрите, он на Ленина похож!

Все оглянулись к передней стене, около которой на полутораметровой тумбе был установлен детский бюст Ленина.

— Ой, и вправду похож! — затараторили ребята.