Чарльз Робертс - Каменный век

А на самом деле был это не каменный и был это не век.

Да-да, уважаемый читатель этой книги, не было никакого каменного века. Было, самое малое, полторы тысячи веков — именно на этой цифре сходятся ученые-антропологи, когда речь заходит о временах происхождения биологического вида Человек разумный. И только по нашей неистребимой привычке упрощать все, чтобы понять хотя бы отчасти, мы употребляем этот тяжеловесный и, конечно же, совершенно неточный термин — «каменный век».

Нельзя даже сказать, что «век» этот целиком относится к прошлому человечества, к нашему прошлому. Многие народы и племена прожили в совершенно первобытном состоянии до рубежа минувшего и нынешнего столетий, а некоторые сохранили этот строй до наших дней и вполне счастливы, хотя нам и трудно это представить, глядя с высоты современного технологического Олимпа, который, в свою очередь, правнукам нашим покажется неприметным холмом.

Да и каменным он не был, ибо Земля наша родит не одни только камни, а первобытный наш предок (как и мы, чего греха таить), жил и питался исключительно от щедрот матери-планеты. Это было, скорее, время плодов и злаков, время охотников и рыболовов, время самых великих путешественников и самых хитроумных изобретателей, время Адамов и Ев, от которых все мы ведем свой род. Мы, например, часто называем XX век космическим, хотя со дня первого космического полета прошло чуть более тридцати лет. А не вернее ли назвать космическим веком те времена, когда наши предки дали имена светилам и созвездиям?

И все же этим термином — «каменный век» — нередко пользуются, то ли по традиции, то ли для удобства, а зачастую и в уничижительном смысле. Согласно современным представлениям, это период со времени появления на Земле Homo sapiens, человека разумного, до успехов первых металлургов, освоивших медные сплавы. Он условно и довольно грубо делится на три меньших периода:

Палеолитили древнекаменный век, когда наши предки занимались исключительно охотой и собирательством, а инструменты были самые примитивные — палки, сколотые кости, оббитые камни. Верхняя граница этого периода колеблется около десятого тысячелетия до нашей эры.

Мезолит— средний каменный век, который называют еще эпипалеолитом или протонеолитом. В эти времена изобрели лук, стрелы, ножи, иглы и многое другое, а у человека появился верный спутник и друг — собака. Кончается мезолит к пятому тысячелетию до нашей эры.

Неолит— новокаменный век — время земледельцев, скотоводов, ткачей и гончаров, которое продлилось до третьего тысячелетия до нашей эры.

Потом по нашим понятиям — началась История.

Выходит, что каменный век был совсем недавно. Настолько недавно, что до сих пор, устав от суматошной современной жизни, мы обращаемся в своих мечтах к первобытному раю. Наверное, любой из нас не прочь пожить в добром единстве с природой, питаться лишь ее чистыми плодами и иметь достаточно времени, чтобы радоваться цветам, травам, листьям, облакам и звездам. Вспомните: крупный ученый и один из умнейших людей нашего времени Иван Антонович Ефремов даже в совершенном обществе далекого будущего нашел место для первобытного рая — Острова Забвения. Но… «Нет возврата в пещеры. Нас слишком много», — как верно заметил Станислав Ежи Лец.

К тому же жизнь в те времена была далеко не райской. Современному человеку трудно, пожалуй, даже невозможно представить себе неизбывный страх перед голодом, который тысячелетиями преследовал наших предков. Миграции диких животных, перемены погоды, а в неолите — засухи, ливни и падеж скота нередко приводили целые народы на грань вымирания.

А ведь кроме голода наших предков подстерегали и другие смертельные опасности, и главная из них — легион всяческих болезней. Кое-какие из них (очень немногие) первобытные врачеватели худо-бедно умели лечить, но большинство сводило человека в могилу. Добавьте к этому чудовищную антисанитарию, неизбежные травмы на охоте и ранения в стычках с враждебными племенами, и перед вами откроется картина, от которой волосам впору встать дыбом. До сорока лет доживали немногие, до пятидесяти — редкие счастливцы, а глубокие старики и вовсе были исключением.