Лилия Подгайская - Злой рок короля Генриха

После победоносного сражения, сделавшего его королём Англии, Генрих щедро наградил тех, кто бился на его стороне и принёс ему победу. Лорд Томас Стэнли стал графом Дерби сразу после битвы. Джаспер Тюдор, граф Пембрук получил титул герцога Бедфорда. Джон де Вер, граф Оксфорд назначен наследственным главным Чемберленом Англии. Не забыл Генрих и других своих сторонников. Он приблизил к себе Уильяма Стэнли, сделав его служителем Двора. Гилберт Тальбот из Шропшира был посвящён в рыцари и получил земли лишённых прав йоркистов. Валлиец Рис ап Томас из Кармартеншира назначен Королевским управителем Брекнона и Чемберленом Кармартена и Кардигана. Роджер Токотс назначен шерифом Уилтшира. Сэр Роберт Уиллоугби из Девона получил бенефиции герцогства Корнуольского и стал смотрителем всех шахт в Девоншире и Корнуолле. Александра Брюса он сделал Камердинером Королевского Двора. И много, много других, всех и не упомнить. Ему нужны были верные люди. Хотя, будучи человеком в высшей степени подозрительным, и не доверяя полностью никому, он велел присматривать за ними всеми. Разве что дядюшке Тюдору и Джону де Веру можно верить — они с ним уже много лет.

Хорошо разобрался Генрих и со всеми, кто воевал на стороне Ричарда и остался жив. Сразу казнил Уильяма Кэтсби, верного соратника павшего короля, Вильяма Брэйчера и сэра Джона Бака из Йоркшира. Эти были опасны, оставлять их в живых было бы неразумно. Но и проявлять себя кровожадным зверем не хотелось, всё же надо позаботиться о создании образа доброго, справедливого короля. Поэтому Томаса Говарда, графа Суррея, брата павшего в битве герцога Норфолка он заключил в тюрьму. Равно как и Генри Перси, графа Нортумберленда, хотя этого довольно быстро освободил, он будет ещё полезен. Кое-кого из сторонников Ричарда он простил, а некоторых даже возвысил в надежде на их верную службу. Уильяма Бэркли, графа Ноттингтона произвёл в маркизы. А это дорогого стоит. Лорда Ричарда Фицхая назначил главным лейтенантом Севера. Можно не сомневаться, что он выложится полностью, стремясь угодить новому королю. Сэра Томаса Маркенфилда он назначил шерифом Йорка, а сэра Кристофера Морсби — шерифом Камберленда, и уверен, что это теперь его верные люди, хотя за ними, конечно, тщательно присматривают. А вот тех, кого он лишил прав с конфискацией имущества, набралось довольно много. И теперь пора проверить, насколько они и их наследники лояльны по отношению к королевской власти. Надо будет дать распоряжение верному Грегори Майлсу, незаметному, но незаменимому человеку, заняться этим прямо сейчас. И пора подумать о тех, кто не встал на его сторону, избежав открытого проявления своей позиции. Среди них может тоже выявиться немало скрытых врагов. И в первую очередь следует заняться семейством барона Стэнхема, дядюшки казнённого им мальчишки графа Бэкхема. И ещё…

Но тут размышления короля были неожиданно прерваны голосом супруги. Ну вот, опять она появляется, когда её никто не ждёт.

— Да, дорогая, я здесь, — отозвался он, — и рад вас видеть.

«Принесло же её, как всегда, не во время», — подумал с раздражением, однако заставил себя улыбнуться, хотя глаза оставались, как обычно, холодными и подозрительными. Жена никогда не вызывала у него добрых чувств. Что ни говори, а она была Йорк, и никогда не будет ни Тюдор, ни Бофор. Матушка считает, что йоркистское зло у неё в крови. А уж вряд ли найдётся человек в Англии, ненавидящий Йорков сильнее, чем мать короля Маргарет Бофор.

— Я вас искала, Генрих, чтобы поделиться новостью. Наш сын сказал сегодня свою первую фразу, — залепетала королева, — мне Энни только что поведала. Рановато, конечно, но он у нас вообще необычный ребёнок. Замечательный мальчик!

Лицо женщины сияло счастьем и любовью. А сердце Генриха тотчас смягчилось. Сын был его радостью, его гордостью и его надеждой на создание прочной династии Тюдоров на троне Англии. Династии, связанной глубокими корнями с древним легендарным Камелотом и королём Артуром, в честь которого мальчик и был назван. Не напрасно ведь он перевёл двор в Винчестер, древнюю столицу королевства Уэссекс, когда королеве пришло время рожать. Весь мир должен был уразуметь незримую связь, которая существует между наследником престола и королём древних бриттов, что лишний раз подтверждает законность новой династии.

— Я немедленно отправлюсь посмотреть на своего наследника, мадам, и надеюсь, вы окажете мне честь сопроводить меня, — повернулся он к жене.