Олег Рясков - Король Мадагаскара. Книга первая

– Но как? …Ты в море… и на этом корабле?

– Да, я его и наняла!

– Ага, только одна поганая овца нам все испортила! Говорила я, не надо было ее брать! – заворчала Фекла. Андрей вопросительно посмотрел на нее:

– Это кто?

– Она помогла мне!

– А как же твои женихи-сваты? Батюшка? – улыбнулся Андрей.

Клетку отперли, и Дарья кинулась в его объятья:

– Какой же ты дурень! Какие женихи?! Какой батюшка?! Я проплыла за тобой полсвета и готова проплыть сколь угодно еще, лишь бы ты был жив! Я боюсь за тебя, Андрей! Тебя обвиняют в мятеже и хотят судить! А я…Я больше не хочу терять тебя!

Фекла подошла к офицеру:

– Может, мы дадим им… поговорить наедине, или вы думаете, что они сбегут?

Помощник капитана что-то по-английски приказал караульному и тот запер дверцу. Андрей и Дарья не размыкая объятий опустились на устланный соломой пол. Рука Дарьи обвила шею возлюбленного. Их губы встретились в первом поцелуе. Помощник капитана, матрос и Фекла поднялись из трюма, оставив влюбленных наедине, если не считать лежавшего без чувств Егора.

В большом зале заседаний Адмиралтейства было почти пусто. Лишь в одном из его торцов стоял огромный дубовый стол, покрытый зеленым сукном. За ним сидело несколько человек в серебряных париках. Перед ними, между двумя гвардейцами, вооруженных фузеями, стоял Андрей. Поскольку дело носило тайный характер, было принято решение собраться малым советом Адмиралтейства.

– Значит, вы утверждаете, что адмирал Вильстер намеренно сорвал экспедицию? – задал вопрос Ягужинский, оторвавшись от бумаг и вперил тяжелый взгляд в мичмана.

– Совершенно верно! Он был подкуплен. И не принял нужных мер по сохранности кораблей! – твердо ответил Андрей.

– Прежде, чем сбежать, вы предупредили его об опасности?! – Ягужинский посмотрел в бумаги:

– В частности, о мистическом корабле, зовущемся «Летучий Голландец», но он не принял во внимание эту таящую опасность примету?

За столом раздались сдержанные смешки. Но Андрей не обратил на них внимания:

– Корабль, идущий с нами параллельным курсом, видели многие, стоявшие со мной на вахте. Согласитесь, не принять во внимание этот факт – непростительная оплошность!

– Для верящего в приметы – несомненно! – Ягужинский повернулся к офицеру, стоящему у дверей:

– Пригласите адмирала!

Когда в зал, хромая, вошел Вильстер, Ягужинский обратился к нему:

– Адмирал Вильстер! Вверенные вам суда были повреждены и не сумели продолжить экспедицию! Вы имеете что доложить?

– Во время ночной вахты мичмана Збруева на судно проникли вражеские агенты и повредили днище, убив перед этим несколько членов экипажа.

– Однако, подсудимый не был убит? – уточнил Ромодановский.

– Он – единственный, кто был найден на палубе утром из всей вахты живым..! – ответил Вильстер. Ушаков, доселе молчавший и смотревший на Збруева, поднялся и прошелся за спинками стульев членов совета, словно хотел размять ноги:

– Как же так получилось, что на корабль проникли злодеи?

– Был шторм, и мы подобрали двоих иноземцев, терпящих бедствие! – ответил Андрей.

– Вы взяли посторонних на борт корабля, выполняющего секретную миссию? – возмутился Ягужинский.

– Я действовал согласно правилам морского кодекса! – ответил Андрей.

– Проводили ли вы инструктаж с офицерами о тайной миссии экспедиции? – поинтересовался Ушаков у Вильстера.

– Так точно, Ваше Сиятельство!

– Упоминалось ли там, как действовать в случаях встречи терпящих бедствие?

– Я ясно дал понять, что миссия экспедиции чрезвычайной секретности! – отрезал Вильстер.

– Хорошо! Что было дальше? – перешел к следующему вопросу Ягужинский.

– Когда мы обнаружили течь, нам пришлось встать на ремонт в Ревеле! – продолжил адмирал:

– Сей мичман пытался сеять панику среди матросов, а потом и вовсе дезертировал с корабля вместе с корабельным врачом Андерсеном, похитив письма государя!

– Как это стало возможно?

– Нас опоили снотворным зельем!

– Подсудимый! Вам есть, что возразить по этому поводу? – спросил Ягужинский. Андрей посмотрел на Ушакова. Тот помотал головой, словно шейный платок был слишком туго повязан.

– Нет! Ваше сиятельство! – понял знак Збруев.

Ягужинский наклонился к уху Ушакова, затем к Ромодановскому, после чего взял молоток и стукнул по медному диску:

– Слушания закончены! Совет Адмиралтейства вынесет вердикт нынче вечером. Объявляется перерыв! Отведите подсудимого в каземат.