Андрей Болотов - Жизнь и приключения Андрея Болотова, описанные самим им для своих потомков  Т. 3

Как наместник действительно в ту же ночь отправился в Петербург, то распрощавшись с ним, не стали и мы долее в Калуге медлить. Но, позавтракав, на другой день отправился назад в Тулу и другою уже дорогою. На сем пути съехались мы с другими нашими тульскими, ехавшими также обратно, с которыми вместе в селе Макарове мы ужинали. И у господ наших спутников была тут изрядная попойка. Однако мы тут не ночевали, а доехали уже ночью до Лихвина, а в следующий день поспели к обеду и в Тулу, где я и ночевал в доме у нашего г. Давыдова, а наутрие к вечеру возвратился к своим в Богородицк.

Тут нашел я всех своих родных в превеликих хлопотах и суматохе, ибо в отсутствие мое произошло у них печальное происшествие: за день до моего приезда скончался живший у вас мой племянник Василий Михайлович, старший сын брата Михаила Матвеевича. Промыслу Господню не угодно было, чтоб он был в числе живущих на земле и играющих разные роли людей, и смерть похитила его у нас в самых еще отроческих летах. Он был мальчик нарочитого уже возраста, и мы, по тихому и кроткому его характеру, любили его чистосердечно, и я всячески старался о его воспитании и обучении кой–каким наукам и льстился надеждою, что из него выйдет человек, ибо он был довольно понятен и переимчив. Но как с самого рождения своего был он очень слабого сложения и нездоров, то, худея час от часу, ровно как от чахотки, погас наконец как свечка, и мы сердечно об нем сожалели и пролили не одну каплю слез при его погребении.

Я нашел его уже в церкви. И как к сему времени прискакал к вам и отец его, — то на другой день и предали мы его земле и погребли при гошпитальной церкви на острове, где и почиет прах его и поные, вместе с малюткою моею дочерью Варварою.

Отправивши сию печальную процессию чуть было я сам не занемог от простуды, но обязан был много я в сей раз своему простудному декокту. Впрочем, как была у нас в сие время уже глубочайшая осень и все надворные работы уже кончились, то засел я опять в кабинет для занятия себя письмом и разными другими упражнениями. Изданию моего «Экономического Магазина» оканчивался тогда уже пятый год и печаталась 20–я часть. И как г. Новиков не только не отказывался от дальнейшего продолжения издавания оного, но о том меня еще упрашивал, то, имея и сам к тому охоту, наиглавнейше старался я тогда о запасении в сие глубокое осеннее и первое зимнее время колико можно более материала для издавания в предбудущий год. И как дело сие чем далее продолжалось, тем по привычке становилось еще и легче, то и успел в оба последние месяцы сего года написать такое множество материи, что оной могло достаточно быть почти на целые полгода.

В сих сочинениях препроводил я все остальное время скучного ноября и первую половину декабря месяца. Но между тем не редко занимался и рисованьем и разыми выдумками, до сего искусства относящимся. Большая часть тех разных и особых работ и картинок, которые и поныне еще украшают собою мои стены, а особливо рисованные по золоту и серебру, или переведенные на стекла, были изобретениями и произведениями сего времени, и мы оба, с сыном, занимались сим приятным упражнением по несколько иногда дней и часов сряду. Впрочем, сын мой продолжал по–прежнему учиться у своего учителя с успехом. И дабы ему не было нужды ездить всякий день два раза домой, то, вместе с господами Толбузиными, и жил он у учителя на островке и был на полном пансионе, а к нам приезжал только по воскресеньям и в другие праздничные дни.

Между тем не упускал я ничего, что надлежало производить мне по делам, относящимся до волостного правления. И по желанию наместника, объездив все деревни, набрал я и мальчиков крестьянских для составления из них волостного училища. И как ко мне прислан был и учитель для обучения их грамоте по нововводимой тогда методе, — то училище сие мы положили поместить до того времени, покуда построятся оба новые подле церкви корпуса, в нижних покоях одного дворцового флигеля. При установлении сего нового и необыкновенного заведения, собственное намерение нашего наместника состояло в том, чтоб мальчиков сих, выучив грамоте, обучать потом музыке и сделать из них людей, годных к служению в разных должностях при волости, а если они впоследствии времени отдадутся г. Бобринскому, то и при нем в доме. Что впоследствии времени отчасти и совершилось, и все они, кроме очень немногих, сделались счастливыми, так что иные из них имеют ныне большие у себя капиталы, и за все свое счастие обязаны мне и тогдашнему моему их выбору и назначению, хотя они все, равно как отцы их, сначала крайне были тем недовольны и пролито об них множество слез. Итак, занимался я много и сим делом и частым посещением вновь основанного училища, и тем паче, что присланным для обучения их учителем был я не весьма доволен. Был он малый еще совсем молодой, происходивший из рода церковников и характера совсем распутного и негодного, так что надлежало за поведением его иметь бдительное око и удерживать его от многих шалостей, которым он до того был предан, что наконец не было почти сил и возможности к удерживанию его от оных.