Андрей Домановский - Загадки истории. Междуречье

Впрочем, в самом же Лагаше победитель Уммы не был единоличным полновластным хозяином, деля власть с неким Дуду, верховным жрецом главного бога-покровителя города Нин-Нгирсу. Дуду имел право на составление надписей от собственного имени и даже датировка документов иногда производилась не только по имени Энметены, но одновременно содержала также имя верховного жреца. Постепенное усиление роли жреца в государственной иерархии привело в итоге к тому, что храмовые хозяйства богов города – Нин-Нгирсу, его жены Бабы и их детей Шульшагана и Игалима – было объединено с личным хозяйством энси. Это началось уже при жреце Дуду и было окончательно завершено при его преемниках – Энентарзи (вероятно, сын Дуду), который также стал энси, и его наследнике Лугальанде. В полной безраздельной собственности верховного жреца и его семьи оказалось около двух третей пахотной земли Лагаша, существенно возросли денежные и натуральные поборы с мелкого жречества и с зависевших от храма лиц. Известно также об увеличении государственных трудовых повинностей, налогов и сборов, которые шли на содержание непомерно разросшегося государственного аппарата. Поскольку в конечном итоге основными налогоплательщиками были рядовые общинники и ремесленники, все возросшие поборы ложились на их плечи.

Возросший экономический гнет негативно сказался на благосостоянии общинников Лагаша, привел к их обеднению и даже обнищанию. Документы того времени свидетельствуют, что многие лагашцы находились в долговой зависимости от представителей местной знати, а некоторые были даже вынуждены продавать собственных детей в рабство. Кстати говоря, шумерское законодательство, относящееся к более позднему времени, свидетельствовало об исключительной, практически неограниченной власти родителей над детьми: «Если сын скажет своему отцу: «ты мне не отец», то тогда его обрить, положить клеймо раба и продавать за деньги. Если сын скажет своей матери: «ты мне не мать», то надо обрить его, вести по городу и затем изгнать из дома. Если отец скажет сыну: «ты мне не сын», он (сын) теряет дом и стены. Если мать скажет своему сыну: «ты мне не сын», он теряет дом и утварь».

Итак, из-за концентрации доходов в руках жреческой и чиновничьей верхушки в разы увеличился экономический разрыв между простолюдинами и знатью. Социально-экономическое расслоение общества дополнялось непопулярными отменами древних обычаев и попросту произволом чиновников. При этом правившие страной энси использовали накапливавшиеся в их руках материальные ценности преимущественно для обогащения собственных семей и не уделяли должного внимания даже такой важной статье государственных расходов, как поддержание обороноспособности и укрепление военной мощи города. В условиях постоянной борьбы городов-государств за власть над Двуречьем последнее было особенно тревожным.

Сохранившиеся тексты так описывают чинившиеся несправедливости и то, что мы назвали бы коррупцией: «С прежних дней, издавна – тогда корабельщик пользовался ладьями, ослами пользовался главный пастух, баранами пользовался главный пастух, рыболовными сетями пользовался надзиратель рыбаков; …пастухи рунных баранов за белого барана должны были выкладывать там серебро; землемер, главный певчий, абриг, изготовитель пива и благовоний и все (артельные) старосты (храмового персонала) за… ягненка должны были выкладывать там серебро». Государственными служащими и жрецами нарушалось право частной собственности: «Назначаемый (правителем?) жрец-санга в саду соседа мог рубить из его деревьев и забирать у него плоды». В особо крупных размерах и наиболее очевидно служебным положением злоупотреблял верховный жрец энси: «Волы богов возделывали огород энси, на лучшем поле богов были огород и бахча энси; упряжные ослы, рабочие волы отбирались у всех жрецов-санга, ячмень всех жрецов-санга раздавался людьми энси. …Дом энси был объединен с полем энси, до „женского дома” (храм богини Бабы) – с полем „женского дома”, дом „детства” (храм богов – детей бога Нин-Нгирсу) – с полем „детства”».

Сложившаяся в Лагаше социально-экономическая и политическая обстановка неминуемо вела к социальному взрыву, который не заставил себя долго ждать. Энси Лугальанда был низложен и смещен, а к власти пришел его родственник по женской линии, муж сестры жены энси – Уруинимгина.

Как бы то ни было, около 2318 г. до н. э., опираясь на поддержку широких слоев населения, Уруинимгина получил верховную власть над Лагашем. Его надпись традиционно утверждает, что произошло это по воле и при прямом вмешательстве богов: «Нингирсу, воин Энлиля, даровал Уруинимгине царство над Лагашем и дал ему власть над 10 сарами людей» (10 сар составляли 36 тысяч человек). Однако правление Уруинимгины было непродолжительным – всего около 6–7 лет (2318–2312 гг. до н. э.), но стало одним из наиболее запоминающихся в истории Раннединастического периода. Произошло это благодаря масштабным реформам, проведенным правителем в интересах подавляющего большинства жителей Лагаша. «Было рабство в стране, – говорит сам Уруинимгина в одной из своих надписей, – и не стало его».