Сергей Пивоваров - Первые русские князья. От Игоря Старого до Ярослава

Текст договора позволяет оценить и положение Игоря на Руси в то время. В 912 году послы в Константинополь отправляются «от Олга великого князя Руска и от всехъ иже суть подъ рукою его светлых и великих князь и его великих бояръ» (ЛЛ, 912 г.).

При этом все послы представляют всех их пославших, без индивидуального деления. Совсем иная ситуация в договоре Игоря: «Посланы от Игоря великого князя Рускаго и от всякоя княжья и от всехъ людии Руская земля» (ЛЛ, 945 г.). Каждый князь посылает своего посла. Плюс целый список упоминаемых поимённо купцов. Это означает, что если Олег в 912 году был полноправным властителем, то в 944 году Игорю приходилось в своих действиях учитывать мнения множества людей. Замечу, что это вовсе не следствие неудачного похода на Константинополь, но результат прихода Игоря к власти и изгнания Асмуда. Таким образом князь расплатился за поддержку.

Из текста договора можно сделать не только вывод о статусе князя. Он позволяет разобраться со столь любимой в околоисторических кругах, да и у некоторых историков тоже темой о так называемой тмутараканской, или черноморской, руси. В предыдущей главе цитировался так называемый «Кембриджский документ», из которого однозначно следует, что ещё в середине X века Тмуторокань находилась под контролем хазар. Соответственно, для так называемой тмутараканской руси просто нет места в истории. Тем не менее из сочинения Льва Диакона следует, что область Боспора Киммерийского в X веке в Византии чётко и однозначно ассоциировалась с русами:

«А с катархонтом войска росов, Сфендославом, он решил вести переговоры. И вот [Иоанн] отрядил к нему послов с требованием, чтобы он, получив обещанную императором Никифором за набег на мисян награду, удалился в свои области и к Киммерийскому Боспору, покинув Мисию, которая принадлежит ромеям» (VI, 8).

«Полагаю, что ты не забыл о поражении отца твоего Ингоря, который, презрев клятвенный договор, приплыл к столице нашей с огромным войском на 10 тысячах судов, а к Киммерийскому Боспоруприбыл едва лишь с десятком лодок, сам став вестником своей беды» (VI, 10).

«Император наградил гребцов и воинов деньгами и послал их на Истр для охраны речного пути, – чтобы скифы не могли уплыть на родину и на Киммерийский Боспорв том случае, если они будут обращены в бегство» (VIII, 1).

Обратите внимание, что Лев Диакон вовсе не отождествляет Боспор Киммерийский с землёй Святослава: «в свои области ик Киммерийскому Боспору» и «на родину ина Киммерийский Боспор». Но при этом он однозначно связывал Боспор Киммерийский с русами. И вот здесь и имеет смысл обратиться к тексту договора 944 года:

«А о сихъ оже то приходять чернии болгаре и воюютъ в стране Корсуньстей и велимъ князю рускому да ихъ не пущаетъ» (ИЛ, 944 г.).

Чёрные болгары кочевали на Кубани. Чтобы не давать им нападать на Херсонес (Корсунь), русский князь должен был владеть землями в районе Керченского пролива. Если это не Тмуторокань, значит, Боспор (совр. Керчь). Третьего варианта просто нет. И вот с присутствием русов на Керченском полуострове всё нормально. Многие ли из читателей догадываются, что Керчь – русское название в том смысле, что оно имеет чёткую русскую этимологию. Тем не менее это именно так, в чём может убедится каждый, кто заглянет в «Этимологический словарь русского языка» Фасмера:

«Керчь ж. – город в Крыму, др. – русск. Кърчевъ (Тмутороканский камень, ХI в.), греч. Κóριζος, араб. Krš (Абульфеда); см. Маркварт, Streifz. 506 и сл.; – е – появилось так же, как в др. – русск. скьрбь, наряду со скърбь = скорбь. Скорее всего, от ко́рчить „корчевать“ из *кърчити (аналогично Унбегаун, RЕS 16, 226). Едва ли от *къркъ „горло“ (вопреки Соболевскому, ИОРЯС 26, 1, 39). Древним названием города было греч. Παντικάπαιον из Παντικάπης. [Все-таки этимология от къркъ „горло“ более вероятна – вспомним о расположении города при проливе. Что касается формы Керчь, то ее нельзя считать прямым продолжением др. – русск. Кърчевъ. Она отражает тюрк. передачу с гармонией гласных: Керчь, род. п. Керчи. Маловероятна этимология Абаева (ВЯ, 1959, № 1, стр. 99): из кърчии „кузнец“. – Т.]» (73, т. 2, с. 225–226).

Получается, татары и турки, столетиями владевшие Крымом, тюркизировали русское название Корчев, а вовсе не греческие Пантикапей или Боспор. Иначе говоря, местные жители называли город именно русским именем, притом что уже в XII веке город перешёл под контроль Византии. Эти жителями и были потомками тех самых «черноморских русов».