Роберт Фаббри: Веспасиан. Трибун Рима

– Еще как не поздоровится! – хмыкнул Помпоний, заметив начавшуюся у платформы возню.

Четверо ликторов Азиния миновали ворота, прошли через толпу и теперь помогали сенатору взобраться на ростру. Облаченный в окаймленную пурпуром проконсульскую тогу, Азиний приблизился к Поппею и обнял его. Со своего места Веспасиан мог разглядеть, как лицо полководца, вынужденного выразить взаимную признательность заклятому врагу, исказилось в натужной улыбке. Высвободившись из объятий, Азиний вскинул правую руку Поппея. Скандирование сменилось могучим криком радости. Проконсул шагнул вперед, повернув к толпе раскрытые ладони в жесте, призывающем к тишине. Шум стих. Оратор набрал в грудь воздуха.

– Воины Рима! – Голос проконсула далеко разносился в прохладном утреннем воздухе. – Некоторые из вас меня знают, некоторые нет. Я – Марк Азиний Агриппа. – В ответ зазвучали недружные приветственные крики. – Император и сенат поручили мне передать послание вам и вашему прославленному полководцу. Послание столь важное, что носителем его способен выступать только человек консульского ранга.

На этот раз энтузиазма в возгласах из толпы стало больше. Лицо Поппея, понявшего, что его переиграли, окаменело. Азиний сделал паузу, дожидаясь тишины.

– Усилия вашего полководца были оценены по достоинству. Сенат проголосовал за предоставление ему триумфа, а император с радостью утвердил эту награду для своего выдающегося и преданного слуги.

Голос проконсула не выдавал ни намека на иронию. Радостные крики эхом прокатились по полю. Азиний поймал взгляд Помпония и сделал ему знак приблизиться. Веспасиан последовал за легатом, осторожно проведя скакуна через густую толпу легионеров вплоть до самого основания ростры. Оратор снова призвал к тишине.

– Полководцу Поппею необходимо немедленно отправиться в Рим, дабы получить справедливую награду за верную службу. – Азиний улыбнулся военачальнику, который готов был лопнуть от гнева, но поделать ничего не мог. – Однако император дает вам взамен доброго, храброго мужа, человека, которого многие из вас знают. Воины Рима, император дает вам Помпония Лабеона!

Спустившись с помощью своих легионеров с седла, Помпоний не без труда взобрался на ростру и обнял Поппея. Тому оставалось только беспомощно смотреть, как у него похищают минуту его славы. Помпоний повернулся к солдатам, и те снова притихли.

– Сегодня Поппей одержал великую победу, и награда его воистину заслужена. Я сделаю все, что в моих силах, дабы предводительствовать вами с таким же успехом, как он. Поппей может возвращаться в столицу, зная, что его люди в надежных руках. Я позабочусь, чтобы пожалованный ему вами титул «императора» отправился вместе с ним в Рим. Этот клич эхом раскатится в сенате в признание его заслуг. Каждый человек в Риме узнает про то, как возвеличили вы своего вождя. В этом я клянусь Марсом Победителем!

Толпа взревела вновь, и Веспасиан заметил, как тень пробежала по лицу Поппея. Полководец сообразил, что в упоении победой зашел слишком далеко, позволив величать себя титулом, ношение которого являлось теперь исключительной прерогативой членов правящей семьи.

Азиний подошел к стоящему у переднего края ростры легату и снова попросил тишины.

– Воины Рима, ваш вклад в эту победу не останется без внимания, так же как и без награды.

Пока он говорил, к ростре приблизились Магн и еще семеро ликторов. Они тащили два тяжелых сундука. Веспасиан сразу узнал их – такой же, только чуть меньше размером, он видел в лагере цениев.

Азиний нарочито торжественно откинул крышки, показывая всем, что сундуки до краев полны серебряными монетами. Кровь отхлынула от лица Поппея, рот его открывался и закрывался в тщетной попытке произнести слово, которое положит конец всему этому кошмару.

– Император и сенат постановили, – продолжал Азиний, наслаждаясь оцепенением недруга, – что в признание ваших заслуг по подавлению фракийского мятежа каждому легионеру и ауксилиарию будет выплачено вознаграждение из казны.

При этой новости крики солдат слились в какофонию, затмившие все их прежние усилия. Веспасиан аккуратно провел коня через толпу, поравнявшись с Магном.

– Это именно то, о чем я подумал? – спросил он, спешиваясь.

Предводитель «братьев» ухмыльнулся.

– Если ты решил, что видишь мои сбережения, то ошибся. А если думаешь, что это два оставшихся сундука Поппея, то совершенно прав.

– Где ты их нашел?