Михаил Елисеев - Первая Пуническая война

Со временем в сферу влияния Карфагена вошли Балеарские острова, где пунийские военачальники вербовали отряды знаменитых на все Средиземноморье балеарских пращников.

Буквально несколько слов о государственном устройстве Карфагена. Практически все, что нам известно по данному вопросу, мы знаем из «Политики» Аристотеля. В одном из разделов этой работы ученый сравнивает политические учреждения Спарты, Крита и Карфагена. О Картхадаште он пишет в самых превосходных тонах: « И карфагеняне, как полагают, пользуются прекрасным государственным устройством, которое во многих отношениях отличается от остальных; в некоторых частях оно сходно главным образом с лакедемонским. Вообще эти три государственных устройства – критское, лакедемонское и карфагенское – до известной степени очень близки друг к другу и значительно отличаются от остальных. Действительно, многие стороны государственной жизни устроены у карфагенян прекрасно. Доказательством слаженности государственного устройства служит уже то, что сам народ добровольно поддерживает существующие порядки и что там не бывало ни заслуживающих упоминания смут, ни тирании » (II, VIII, 1). Скажем так, смуты в Карфагенской державе были достаточно серьезные, но то, что ни одна из них не увенчалось успехом, – факт, сомнению не подлежащий. Поэтому Юстин, рассказывая читателям о Картхадаште, отметил: « Насколько славной была его военная доблесть, настолько же его внутренняя жизнь была полна раздоров » (XVIII, 6).

Аристотель продолжает развивать свою мысль и вновь сравнивает Спарту и Карфаген: « Сходство с лакедемонским государственным устройством в следующем: подобно лакедемонским фидитиям, в Карфагене существуют сисситии товариществ; эфорам соответствует должность ста четырех (отличие – и в положительную сторону – этих ста четырех от эфоров заключается в следующем: в то время как эфорами бывают первые попавшиеся, сто четыре избираются исключительно из людей благородного происхождения); цари и герусия соответствуют лакедемонским царям и геронтам, причем опять-таки преимущество заключается в том, что в Карфагене цари не должны непременно происходить ни из одного и того же рода, ни из какого попало, но должны принадлежать к выдающемуся роду… избираются из числа этих, а не по возрасту » (II, VIII, 2). Под царями Аристотель подразумевает двух суфетов, которых выбирали сроком на один год, но сам титул сохранялся за ними пожизненно. Суфеты ведали судебными делами, но о том, что они выполняли функции командующих армиями, в источниках никакой информации нет, Аристотель прямо пишет о том, что военачальников, так же как и суфетов, избирало народное собрание. Причем кандидаты на высокие посты в правительстве должны быть не только людьми благородными, но и состоятельными, потому что должностным лицам государство денег не выплачивает. По мнению карфагенян, только обеспеченный человек мог надлежащим образом исполнять свои обязанности. Ему нет необходимости заботиться о хлебе насущном, и все свое время он может посвятить государственным делам и работе на благо страны (II, VIII, 3). Однако Аристотель видит не только положительные стороны карфагенского государственного устройства: « Отрицательной стороной можно считать и то, что одному человеку предоставлена возможность занимать одновременно несколько должностей; между тем в Карфагене такой порядок процветает » (II, VIII, 8).

После всех приведенных выше рассуждений Аристотель приходит к выводу о том, что в Карфагене власть принадлежит олигархам. При этом ученый отмечает, что избежать народных возмущений правящей элите до поры до времени удается только потому, что они дают людям возможность разбогатеть. Но если недовольство все же вспыхнет, то у правительства возникнут большие затруднения, потому что в законах Карфагена на этот счет ничего не прописано (Arist.Pol. II, VIII, 9).

Рассказ о том, как злобные карфагеняне приносили в жертву своих детей, стал хрестоматийным. Ужасное святилище-некрополь тофет, раскаленная медная статуя Молоха, впавшие в исступление полубезумные жрецы, грохот барабанов…. Но мы никогда не должны забывать, что все письменные источники, откуда мы берем информацию о Картхадаште, были написаны злейшими врагами пунийцев – греками и римлянами. Альтернативной точки зрения на события нет, историю пишут победители, так всегда было, есть и будет. Однако и среди нагромождений лжи можно найти информацию, которая позволяет по-другому взглянуть на ситуацию. По поводу жертвоприношений Павел Орозий написал так: « Известно, что некогда у карфагенян в жертву приносили людей, но скоро дурное предубеждение было оставлено » (IV, 21, 4).