Виктор Носатов - Охота на «Троянского коня»

Следующее дело было не менее интересным.

«Чиновник Пилипенко Степан Кондратьевич, бывший правитель канцелярии одного из губернаторов, уволенный от службы за растрату.

Вполне интеллигентный, достаточно образованный, с хорошим знанием французского, немецкого и польского языков, умный, опытный, мог бы принести отделению незаменимую пользу, но наряду с этим ленивый, иногда до полной апатии ко всему; опустившийся, считающий себя „бывшим“ человеком, с крайне извращенными половыми инстинктами, и поэтому ослабевший физически; он не в состоянии уже работать с должной продуктивностью и нуждается в неослабленном наблюдении и в понудительных мерах…»

«Да-а, – подумал Баташов, – с такими кадрами много не навоюешь».

– А почему, ротмистр, я молодежи что-то среди ваших сотрудников не вижу? Неужели истинных патриотов и волонтеров у вас нет?

– Как нет? – оживился одаренный вниманием генерала Юрлов. – Есть совсем еще свеженький сотрудник.

Вскочив со своего места, ротмистр покопался среди папок и вскоре вытащил на свет Божий тоненькое личное дело.

– Вот, извольте видеть, – услужливо протянул он бумагу.

«Чиновник для поручений Кандыба Афанасий Ильич , – углубился в чтение Баташов, – молодой человек, из бедной мещанской семьи, окончивший юридический факультет Киевского университета. Разумный, энергичный, с инициативой и желанием работать на пользу Отечества. Дорожит местом. Своим служебным положением удовлетворен. Это „настоящий“, а не „бывший“ человек. Полезный и желательный канцелярский чиновник, особенно в деле розыска, там, где нужна врожденная способность. Показать себя не имел случая и потому судить о нем как о чиновнике для поручений по розыску еще не представляется возможным…»

«Ну что же, хоть один работает в контрразведке по желанию, а не по обстоятельствам», – удовлетворенно подумал генерал.

– А профессионалы в вашем отделении водятся? – неожиданно поинтересовался Баташов.

– А как же, ваше превосходительство! – вскочил на ноги ротмистр. – Все мы не устаем учиться у профессионала контрразведки подполковника Петра Федоровича Залыги, – он намеренно озвучил благожелательный отзыв о своем начальнике.

– Ну, об этом я и без вас знаю, – осадил офицера Баташов. – Я хотел бы услышать о других сотрудниках, которые имеют достаточный опыт службы в контрразведке.

– Есть такие, ваше превосходительство, – обрадованно воскликнул Юрлов и угодливо выложил перед проверяющим сразу несколько личных дел, которые генерал просмотрел с большим интересом.

«Чиновник Морозко Афанасий Нилович. Вся жизнь его прошла в полиции, в охранных отделениях в качестве старшего филера, а в последующем и наблюдательного агента. Работал в провинции и в Варшаве. Опыт по части наблюдения большой, и есть не только привычка, но и любовь к этому делу. Наряду с этим, недостаточное развитие, некоторая болтливость, отсутствие выдержки и уравновешенности ослабляют его ценные качества как агента. Как чиновник, хотя и старательный, но недостаточно грамотный и развитой, и потому мало соответствует своему назначению…»

«Старший агент Серебряков Петр Вениаминович, бывший унтер-офицер полевого жандармского эскадрона, служит с 20 сентября 1914 года. Образование – 2-классное училище. В мирное время служил младшим наблюдательным агентом в Киевском контрразведывательном отделении, но был уволен за злоупотребление спиртными напитками. Получает задачи по обследованию и выяснению. В последнее время им обследуется много румынских и польских подданных, прибывших по торговым делам. Толковый агент, но для должности старшего наблюдательного агента недостаточно интеллигентен…»

Отложив в сторону документы, Баташов задумался.

«Если ближайшие помощники подполковника, за редким исключением, „бывшие люди“ и недоучки, то что говорить об остальных агентах и секретных сотрудниках?» – думал он озабоченно, складывая в стопку папки.

Неожиданно раздался стук в дверь, и, получив разрешение ротмистра, в комнату вошел среднего роста толстячок с круглым, лоснящимся личиком, небольшими черными усами и глазами навыкат. Увидев в кабинете начальника отделения генерала, он замер, словно загипнотизированый кролик, перед проголодавшимся удавом.

– Вашест-во… – пролепетал ошалело он. – По вызову я, к подполковнику Залыге…

– Насколько я знаю, подполковник еще час назад вызывал к себе сотрудников, находящихся в штабе, – строго глядя на чиновника, сухо промолвил Баташов. – Где вас все это время черти носили?