Давид Робитов - Тиран

– Да не рекс я, а казбек. Ладно, проехали, – махнул рукой Лад. – Земля полнится слухами, и не все они правдивы. Но как я уже говорил, братство гетов открыто для новых кандидатов. Нужно только забыть обычаи своего народа и начать жить по обычаям братства. И сначала нужно пройти небольшое испытание.

– А нельзя без испытания? – Спросил Хачатур.

– Можно, если ты спас в бою жизнь одного из членов братства. Да и само право на испытание тоже надо заслужить. Вот в этом я тебе смогу помочь, – ответил атаман.

– И что же это за испытание, – нетерпеливо спросил Аргишти.

– Испытание обычное, юноша. Надо подраться на кулаках с тремя гетами и постараться их победить. Победой может засчитаться и сбитая с головы папаха.

– Это невозможно! – Воскликнул Аргишти.

– Казары – это воинское братство. Мы отбираем волчат, а не щенков.

– А что будет, когда кандидат выиграет схватку? – Спросил, более рациональный Хачатур.

– Его дальнейшую судьбу будет решать казачий Круг, – коротко ответил Лад. – Чистая формальность в основном для того, чтобы определить в какой курень приписать новичка. Там ему определят место и наставника. Кстати, вам повезло. Как раз сегодня будут проходить испытание два мальчика. Геты подобрали их в городе. Они хоть из кухонных рабов, но дерзко сопротивлялись. Раб не должен мириться со своей участью. И если захочет, может стать свободным. Браты решили, что они достойны, чтобы выйти на испытание. Если вы готовы, пойдем со мной, поглядим.

Гости переглянулись и выразили согласие. Они покинули юрт, и Лад повел их на окраину лагеря, где уже толпились казары. Как только подошел казбек, казары расступились, образовав круг, на поляне. В центр круга вытолкнули двух юношей. Истощенных и чернокожих. Рабы, как было принято, были обнажены. Из всей одежды на них были только набедренные повязки.

– Ты можешь присоединиться к ним, – показал атаман Аргишти в их сторону.

– Послушай рекс, извини казбек, но они же чернокожие, – удивился Хачатур.

– Цвет кожи, волос и глаз, звание и род-племя не имеют значения в войсковом братстве, объяснил Лад. – Главное то, что внутри. Дух!

– Нет, нет, – смутившись, торопливо отказался Аргишти. – Я пока что подожду.

– Вольному – воля. – Произнес атаман и повернулся спиной к юноше, словно сразу забыв о его существовании.

– Рабы. Вам предоставлена честь, быть принятыми в боевое братство и изменить свою жалкую судьбу. Для этого вам дается одна попытка. Вы готовы биться за свою свободу и победить? – Громко произнес атаман, обращаясь к чернокожим юношам.

Оба мальчика закивали, показывая свое согласие.

– Кто хочет испытать их? Мне нужно шесть добровольцев. – Обратился атаман к казарам.

Из разных концов круга вышли молодые парни, не многим старше кандидатов. Они скинули рубахи и кафтаны. Пояс удерживал мешковатые штаны. Кудлатые шапки были лихо заломлены на затылки, оставляя свободными чубы кекилы.

– Тот, у кого собьют шапку с головы, немедленно выходит из драки, – напомнил атаман и махнул рукой.

Тотчас барабанщики стали выбивать бешенный ритм. Им вторили флейты дудуки. Геты не спеша замкнули испытуемых в круг. Молодые люди стояли в центре, прижавшись спиной к спине, и затравлено озирались.

– Эй, ты, кучерявый! Чего пялишься на меня, как «бурый»! – Спросил вдруг один из гетов и подскочив к парню ударил наотмашь его по лицу. Но удар пришелся вскользь. Юноша отпрянул. Затем он что-то закричал и черной молнией метнулся в ноги обидчику. И завертелось…

– Почему так важно не потерять шапку в драке? Это же просто смешно, – украдкой спросил Хачатур у атамана.

– Шапка символ вольности. Снять шапку – потерять и волю. Бьют шапкой о землю, если собираются биться не на жизнь, а на смерть. Привести шапку в юрт – значит сообщить о смерти казака, – объяснил как смог атаман.

Вскоре из общей кучи побоища выпал один из испытуемых. Он стоял на коленях, размазывая по лицу слезы, вперемешку с кровью и молил:

– Пощадите! Не бейте! Не надо! А-а-а!

Атаман развел руками в стороны. Три казара, окружившие орущего, заметив знак атамана, отошли в сторону.

Оставшийся на ногах раб уже не кричал. Он еще пытался отмахиваться, но уже как-то вяло. Три оставшихся гета по очереди наносили ему удары. Вот он упал на колено, тяжело дыша и откашливая кровь изо рта. Ему дали откашляться, затем один из гетов подошел, намереваясь снова ударить. Окровавленный чернокожий юноша перехватил ногу нападавшего казака. Опрокинул его и из последних сил, мертвой хваткой вцепился в горло обидчику. Подоспевшие браты едва оторвали его от своего товарища, ударом по голове послав испытуемого в спасительное забытье.