Анари Хони - Одна осень одного королевства

– Ох! Свита будущего графа! – всплеснула руками крестьянка, при этом улыбка её стала ещё радостнее. – Простите мне моё невежество! Угощайтесь, не нужно никаких денег. И не смею вас более задерживать.

Она откинула край полотенца, предлагая гостю хлебные лепёшки, которые пеклись обыкновенно в дорогу для проезжих гостей. Уилл сунул одну в заплечный мешок, коротким учтивым кивком поблагодарил хозяйку и отправился искать свою комнату.

День выдался довольно жарким и, несмотря на прохладу лесной чащи, от влажности дышалось тяжело, а в голове будто собирались грозовые тучи – было уже не до охоты. Юноша вёл коня под уздцы по бурелому, пытаясь выйти обратно на тропу, то и дело уклоняясь от низких сухих ветвей и спотыкаясь о выступающие корни. Больше всего хотелось вернуться обратно в гостиницу, завалиться в тёмной комнате и проспать весь знойный день до вечерней свежести. Но сейчас вполне устроила бы и тенистая лесная опушка. Проклиная собственное упрямство, заставившее не повернуть назад, а кинуться в чащу за какой-то мелкой дичью, Уилл заметил впереди просвет между деревьями.

– Наконец-то – вздохнул он, дёрнув поводья. Лошадь недовольно фыркнула и, опустив голову, прибавила шагу.

Преодолев последнее препятствие в виде небольшого овражка и оставив за спиной стену леса, парень выволок коня на край того самого ущелья, что служило границей владениям графа Алоиса и его супруги Эрмелинды. Он окинул заморенным взглядом серые скалистые склоны, потёр рукой лоб, в надежде хоть немного ослабить тяжёлое гудение в голове и водрузился на своего скакуна. Путь через переправочный мост он знал, хотя и бывал в этих краях всего несколько раз в далёком детстве, оставалось доскакать до него по узкой пустынной полоске вдоль обрыва и дальше по проторенной колее меньше часа езды. Конечно, по краю ущелья безопаснее идти пешему, но солнце жгло безжалостно, отбивая всякое желание двигаться, хотелось скорее вернуться в относительную прохладу лесной тени.

Наконец впереди поворот. Слева осталось знаменитое на всю округу каменное сооружение – удивительного мастерства мост, соединяющий расколотое королевство, а вправо уходила, манящая спасительным теньком, дорога. Юноша резко повернул коня, тот взбрыкнул, сделал несколько шагов вбок и тут же с бешеным ржанием встал на дыбы – из лесной чащи сразу на середину тракта выскочил внушительных размеров дикий кабан, из шеи его торчали две потрёпанные стрелы. Он пошатнулся, оросив кровью вытоптанную землю дороги, глянул озлобленными глазами на шумную лошадь и без промедления понёсся прямо к ней. Уилл успел сообразить, чем ему грозит столкновение с раненным зверем – прямо за спиной зиял серой пропастью обрыв, а скакун его в страхе всё больше пятился назад.

– Пошёл! Пошёл! – заорал юноша, хлестанув животное по крупу, стараясь развернуться так, чтобы кабан пронёсся стороной.

Гнедой зафыркал, опустившись-таки на передние ноги, сделал ещё скачок вперёд и снова засвечил. Неровность дороги заставила его оступиться и уже не дала встать – конь беспомощно рассек копытами воздух и завалился на спину, придавив всадника к земле прямо на краю ущелья, быстро перекатился и, поднявшись на ноги, понёсся в страхе через мост восвояси. Подранок пролетел мимо распластавшегося без сознания юноши, судя по всему, не увидев в нём угрозы, и помчался дальше за убегающей лошадью.

Рассудок возвращался тупой болью во всей спине и затылке. Уилл с трудом открыл глаза, ощущая, как холод волнами разливается по телу. Он ожидал, что лучи горячего солнца заставят тут же зажмуриться снова, но вокруг царил полумрак.

«Неужели ночь?» – подумал юноша, с трудом опираясь на локоть в попытке приподняться. Плечо тут же пронзила острая боль, и он с глухим стоном завалился обратно на мягкую подушку. «Подушка? Кровать? Где я?» – пронеслось в голове, но взволнованный девичий голос вмешался в мысли.

– Лежите, лежите! – хлопотливо попросила она. – Вам пока нельзя вставать.

– Где я? – тихо спросил юноша, стараясь в темноте найти свою собеседницу.

– Вы у меня дома, – ответила она уже чуть ближе. Уилл на секунду прикрыл глаза, продумывая следующий вопрос. – Вы упали с лошади, помните? – снова помешала мыслям девушка.

– Кажется, помню… Уже ночь?

– Нет, нет. Я решила, что яркое солнце усилит головную боль. Хотите, я открою ставни? – юноша про себя заметил, что голос хозяйки дома весьма приятен, хотя и звучит немного по-детски. Несмотря на мучительные ощущения во всём теле, которые могла усугубить упомянутая головная боль, ему захотелось взглянуть, кому же принадлежит этот голос.