Анатолий Рубцов - В поте лица своего. Люди

В общем, в то утро Арей проснулся невыспавшимся, уставшим от своих воображаемых полетов, – как обычно в последнее время, в шесть, под звуки гимна, издаваемого ожившей черной «тарелкой», висящей прямо над его кроватью. Не вставая, в состоянии приятной дремоты, он прослушал «последние известия», в которых в очередной и далеко не в последний раз заклеймили американский империализм, рассказали о трудовых свершениях советского народа и, конечно, не забыли похвалить верного ленинца Мао Цзэдуна, ведущего китайский народ «верным курсом». Он узнал также, что подготовка к промывочному сезону в Магаданской области идет успешно, что оленеводы Чукотки увеличили поголовье животных на три процента, а местный Промкомбинат освоил выпуск топливной аппаратуры. Когда перешли к прогнозу погоды, Арей стряхнул дремоту, но так и не услышал объявления об отмене школьных занятий по причине разгулявшегося урагана, на что, по правде говоря, сильно надеялся, укладываясь спать. Прислушавшись к тишине в вентиляционном отверстии, откуда вечером доносились воинственные завывания ветра, он осознал наконец, что, действительно, «барабаны войны» затихли, а потому хочешь не хочешь придется вставать.

«Широка страна моя родная, много в ней лесов, полей и рек…» – затянул популярную песню Поль Робсон. Арей мысленно согласился с чернокожим американским певцом, хотя знал, что следующий тезис лауреата Сталинской премии: «Я другой такой страны не знаю, где так вольно дышит человек» – вызовет в нем противоположную реакцию. Так и случилось. В сердцах выдернув розетку громкоговорителя, он вышел из своей «конуры» и направился в туалет, где по соседству с проржавевшим чугунным унитазом находилась эмалированная раковина умывальника с латунным краном, из которого что летом, что зимой текла одинаково обжигающая, совершенно ледяная вода.

В коммунальной квартире, куда самовольно вселился Арей, проживало три семьи. Вашецкие: Сергей Петрович, главный геолог Колымского геологоуправления, большая шишка и притом неплохой человек (радиолюбитель, между прочим), что бывает, согласитесь, довольно редко; его супруга Людмила, обаятельная, рано располневшая женщина, врач по образованию; дочка Наташа, которой только что стукнуло семь, и трехмесячный сын Вовка. По чину Сергея Петровича они занимали большую светлую комнату, выходящую окнами на Колымское шоссе и центральный вход в городской парк культуры и отдыха. Комнату напротив занимали вольнонаемные Дубцовы: Лев, инженер-технолог магаданского авторемонтного завода, видный из себя, очень общительный человек; жена его Валечка, сметчица Дальстройпроекта, красавица, рукодельница и… ревнивица, отчего, случалось, перепадало и мужу, и детям – восьмилетнему непоседе Мишке и Борьке, четырехлетнему карапузу, с невозмутимым спокойствием постигавшему мир. Их комнатка (полученная после нескольких лет мытарств по баракам) – редкостная г-образная планировка которой объяснялась тем, что находящаяся рядом кухня «съела» часть ее площади, – выходила окном во двор, где днем не затихал щебет детворы, а с вечера и чуть ли не до утра – приблатненные вокализы взрослых, доносящиеся из двухэтажной гостиницы, – барака, похожего на деревянный дредноут, пришвартовавшийся по соседству с их домом. Напротив кухни жили Девичи: Александр Иванович, актер магаданского драмтеатра, милейший человек, сохранивший чувство юмора, несмотря на несколько лет кайления на колымских приисках; его супруга, бывшая княжна, актриса в прошлом, также отдавшая немало времени лесоповалу, а ныне работник метеостанции, в чьи обязанности входило чтение сводки погоды на магаданском радио, и четырехлетний сын, одногодок, но не друг, а скорее Борькин конкурент в играх, то и дело разворачивающихся на всей площади квартиры номер три. И завершая круг в квадратной прихожей данной квартиры, скажем, что Арей проживал прямо напротив входных дверей, возле туалета, в «ванной» – темном закутке, в котором окна отсутствовали, потому что ленинградские архитекторы, проектировавшие магаданские дома, и в самом деле предполагали установить здесь ванну, но из-за дефицита места в трюмах дальстроевских кораблей доставку столь необходимого для личной гигиены функционального узла постоянно откладывали, чем, собственно, и воспользовался Арей, без спроса вселившийся в указанное пространство. О факте проживания Арея в «ванной» третьей квартиры знали только Галина и Борька…