Александр Яковлев - Три столетия реформ и революций в России

5. В сфере культуры российское общество открылось западноевропейской культуре, но – не по своей воле. У части общества – дворянских верхов – произошло вытеснение старых бытовых, социальных, культурных ценностей новыми, что еще более отчуждало их от масс народа.

Народ – крестьян, духовенство и купцов – не тронули, а служилый слой дворянства царь перелицевал на иноземный фасон. Например, по высочайшему указу 1701 г. мужчинам надлежало носить верхнее платье французского и саксонского фасона, а исподнее – немецкого; женщинам – шапки, юбки и башмаки – также немецкого. Бородачей и носителей ставшего нелегальным привычного костюма штрафовали, а самое платье резали и брали. Купцам за торг русским платьем – кнут, конфискация и каторга. Дворян, явившихся на государев смотр с невыбритыми усами и бородой, нещадно били батогами.

Но в то же время, как бы то ни было, произошел качественный скачок в развитии отечественного образования и профессиональной подготовки: были созданы десятки общеобразовательных и профессиональных школ и училищ. Начала развиваться наука: в 1724 г. создана Петербургская академия наук, в 1725 г. – академический университет в Петербурге, позднее, в 1755 г., – Московский университет. С 1702 г. в России начала выходить первая газета. При личном участии Петра был выработан новый, гражданский алфавит. С 1700 г. введена европейская система летоисчисления. Русская литература и изобразительное искусство получили возможность развиваться не только в традиционных, но и в современных (западных) формах.

6. В сфере внешних отношений уже не Русь, а Россия прочно встала в ряд ведущих европейских держав, включившись в качестве активного субъекта в системы мировой политики и мирового хозяйства. Петр разорвал путы изоляционизма, заставив европейские державы признать Россию в новом имперском качестве, нравится это европейцам или нет. Правда, проблемы нового статуса России и новой безопасности государства Петр решал преимущественно путем силы. Так были присоединены Лифляндия и Эстляндия, никогда не бывшие в составе России, в Швеции и Польше Россия жестко преследовала свои интересы. Иначе быть не могло. Россия по своему местоположению в Европе и Азии, по своим размерам, по восприимчивости своей культуры и сложной многонациональности населения была обречена быть империей.

Заметим, что сам царь-реформатор решал вполне конкретные задачи. Г.В. Плеханов отмечал, что «люди делают свою историю вовсе не затем, чтобы шествовать по заранее начертанному пути прогресса, и не потому, что должны повиноваться законам какой-то отвлеченной… эволюции. Они делают ее, стремясь удовлетворить свои нужды…». Так Петр начал модернизацию и вестернизацию России, исходя не только из своего видения нужд и задач государства, но и из своего крайне упрощенного понимания законов общественного развития. Он видел в Западной Европе, говоря словами В.О. Ключевского, «магазин надобных России изделий», а первой целью преобразований считал «выучиться самим делать, что прежде покупали». В то же время реформы Петра соответствовали насущным нуждам государства и народа, а образ царя-реформатора воспринимался в народе и обществе возвышенно и недосягаемо.

Петр вовсе не был западником в последующем понимании этого слова. По изустному преданию он как-то сказал: «Нам нужна Европа на несколько десятков лет, а потом мы к ней должны повернуться задом». Таким образом, сближение с Европой было в глазах Петра только средством для достижения цели, а не самой целью, заключал В.О. Ключевский.

Однако он не сумел осознать недостаточности заимствования на Западе лишь материальных достижений капиталистического хозяйства для ускорения развития страны без изменения крепостного строя – в отличие от князя В.В. Голицына. Напротив, Петр своими частичными реформами значительно укрепил не только самодержавную власть государя, но и основы крепостного строя , ставшие путами для социально-экономического развития по капиталистическому пути. К концу правления Петра его основные цели были достигнуты, но его реформы внутри системы не переросли в реформу системы , а, напротив, усиливали самодовлеющую роль государства и потенциальную конфликтность в обществе.