Андрей Посняков - Лоцман. Сокровище государя

– Так мы ж купцы! До последнего торговать будем… Вот, видно, сегодня последний день и был.

Проехав во двор, охраняемый хмурыми рейтарами в давно не чищенных кирасах, купцы, сунув солдатам денежку, принялись распрягать лошадей. Никита же тотчас проскользнул в двери, оказавшись в узенькой темной прихожей:

– Гутен таг! Есть кто?

– А кто тебе нужен-то?

– Амос Сергеев, негоциант из Пскова…

– Ну, я Сергеев. По лестнице вон, подымайся, ага.

Наверху оказалось две комнаты – большая и малая, узкая, как пенал. Туда-то и прошел визитер, ориентируясь на голос.

Купец Амос Сергеев оказался еще довольно молодым человеком лет тридцати. Одетый в куцый немецкий кафтан, с окладистой рыжеватой бородкой и смышленым взглядом, он поднялся со скамьи навстречу гостю.

– Чем могу?

– Я – Якоб Меллинг из Ниена… Нет ли у вас, любезнейший, рыбьего зуба, только не желтого, а как слоновая кость?

– Рыбий зуб? Как не быть! Не знаю, как слоновая кость, но белого поглядим.

Услыхав пароль, купец тут же сказал отзыв и, приложив палец к губам, плотно прикрыл дверь.

– Тсс, человече! Тут и стены уши имеют, а уж двери-то – и подавно. Слава богу, Стриж покуда в отъезде. Тсс!

Немного постояв у двери, Амос накинул на плечи плащ и, приглашающе махнув рукой, загрохотал по лестнице вниз.

– Тесновато тут у вас, – спускаясь следом, хмыкнул Никита Петрович.

Купец негромко рассмеялся:

– А то ж! Наверху, почитай, две клетушки. Одна – ты видел – на двоих человек – но тут обычно и пять, и шесть обретаются. Ну и вторая – на полдюжины, там и двадцать бывало.

– В тесноте, да не в обиде!

– Как раз в обиде. За постой хозяин полталера в неделю дерет! И за каждую лошадь – по гривне, и летом, и зимой. Жаловались на него в рат – да покуда бесполезно.

– Ну, дай Бог, скоро Рига нашей будет.

– Дай-то Бог! – миновав двор, Амос наскоро перекрестился и направился к рябиновой рощице, что начиналась почти сразу же от дороги.

– Скоро нас всех, русских, хватать зачнут, – на ходу бросил торговец. – Удивляюсь, как еще не начали.

Бутурлин тряхнул головой:

– Так съезжайте! Чего теперь ждать-то?

– Так тебя, мил человеце, и ждал, – замедлив шаг, купец повернул голову и усмехнулся. – Нешто можно Афанасия Лаврентьича приказанье не выполнить? Вот и ждал.

– А не дождался бы?

– Как арестовать пришли бы – сразу б и сбег, – признался Амос. – У меня на Двине-реке лодчонка запрятана. Сегодня на ней и рвану.

– С Богом, – улыбнулся Никита Петрович.

– Ну, все, мил человеце. Пришли. Ты тут постой на сторожке.

Привезенные деньги ушлый купец, конечно же, на подворье не хранил, а закопал невдалеке, вот здесь, в рощице, меж корней старой рябины.

– Тут полста ефимков, плюс еще перстни, кольца… – вытащив из земли небольшой сундучок, торговец откинул крышку. – Думаю, должно хватить.

– Хватит, – забирая сундучок, покивал Бутурлин. – Тем более до прихода царева войска не долго осталось ждать. А там, даст Бог, и Рига – наша.

– Дай Бог, – охотно поддакнув, купец посветлел лицом. – Ужо отольются тогда все наши обиды. А Стрижа этого – на рябине вздернем.

Сказать по правде, сундучок с деньгами и кольцами несколько смущал Бутурлина, лоцман как-то не подумал о том, что денег может оказаться так много. Не особо-то тяжело, конечно, но неудобно, приметно… А в поясной кошель не влезет. Эх, надо было хоть мешок с собой прихватить…

– Амос Сергеевич, друже! У тебя котомочки какой-никакой не сыщется?

– Да сыщется. Посейчас вон, на подворье зайдем.

– А стражники? Вдруг да про сундук спросят?

– Не спросят, – успокоил купец. – Привыкли уже. Купцы мы или кто?

Торговец оказался прав, на сундучок рейтары не обратили никакого внимания, как, собственно говоря, и на вошедших. Все трое стражей, расположившись возле старой рассохшейся бочки, азартно метали кости.

– Шесть – три!

– Хм… а ну-ка… Пять-пять!

– Ну, парни… мне тут с вами совсем нечего делать…

– Давай, давай!

– Бросай, Готлиб.

– Играй, раз уж начал играть.

Поднявшись на второй этаж, Амос и Никита Петрович пересыпали сокровища в кожаную сумку, и, едва только управились с этим делом, как со двора вдруг послышался шум – ржание лошадей, крики.

– Стриж приехал! – глянув в окно, купец недобро прищурился. – Не один… Еще солдат привел! Знать, грабить собрался.

– Грабить? А кого? – не понял Бутурлин.

Амос покачал головой и вытащил из-под ложа пару пистолетов и саблю:

– Нас, мил человеце, нас! Сейчас ворвутся, дополнительную деньгу стребуют… А то – и все отберут!