Наталья Архипова - Викинг. Страсти по Владимиру Святому

Это была откровенная пощечина. Рогволод не мог не знать, что у Владимира уже есть жена – дочь боярина Ставра – и что немало купцов согласилось бы выдать за князя своих дочерей.

Рогволод тянул, сколько мог, он даже решил предложить Владимиру обсудить все во время пира, но тот отказался. Святославич прекрасно понимал, почему тянет полоцкий князь, – надеется, что успеют сообщить его сыновьям и те вернутся. Но Добрыня предусмотрел и это – вокруг Полоцка для перехвата люди поставлены, не допустят гонца к Рогволодовичам. К тому же те слишком далеко.

– А ныне мне она женой не нужна…

– А кем?!

– Посмотрю, может, за своего конюха отдам, а может, просто рабыней сделаю.

– Она княжна!

Это последнее, что он успел сделать. Не будь Рогволод ранен на охоте, он оказал бы большее сопротивление, но и только. Когда трое или четверо на одного, даже сильный человек проиграет, если безоружен. Рогволода скрутили и связанного усадили на лавку.

В руках двух дюжих дружинников билась княгиня Полоцкая. Ей даже затолкали кляп в рот, чтобы криками не привлекла в терем защитников.

– Ну, так что, князь, все еще желаешь выкинуть меня за ворота? – Словиша острием кинжала поднял подбородок Рогволода. – Или уже передумал?

Рогволод только зубами заскрипел.

В ту минуту в покои ввели Рогнеду. Девушка смотрела на незваных гостей с недоумением, но когда увидела отца, попыталась броситься к нему:

– Отец! Что это?!

Ее остановили, правда, не смея скрутить, как князя и княгиню.

С княжной стал говорить Владимир:

– Так я тебе не люб? Не достоин тебя, Рогнеда Рогволодовна?

Девушка горделиво выпрямилась:

– Я Ярополкова невеста, князь Владимир Святославич. Помни о том и отпусти моих родителей, как бы худо не было.

Бровь князя изогнулась:

– Была невестой. Не думаю, что киевский князь тебя возьмет после моих дружинников.

Рогволод от таких слов зарычал, пытаясь порвать путы, веревка попала на не сросшуюся еще кость, и в глазах у полоцкого князя почернело. Сквозь меркнущее сознание он услышал, как в покои вернулся Добрыня и посоветовал:

– Бери ее, Владимир, уж скорей, да уходим. Горожане собираться начали, как бы беды не накликать.

По указке Добрыни из покоев наружу с ним вышли четверо, в самой комнате кроме Владимира и Словиши остались еще двое. У молодого князя с дядей был уговор перекинуть Рогнеду через седло и умчать в Новгород, мол, куда она там денется – и разуть согласится, и детей рожать тоже. И Рогволод не станет противиться, пришлет людей с миром.

Но когда Добрыня приказал брать Рогнеду, и Словиша, и сам Владимир поняли совсем иначе. Собирающиеся горожане увезти сворованную княжну не позволят, значит, Добрыня имел в виду совсем иное?

Словиша об уговоре князя и его дяди не знал, а потому в словах Добрыни не усомнился.

Рогнеда стояла, озираясь и ища спасения, которого не было.

Она заметила облизывающегося Словишу, который, видно, прикидывал, что будет первым, кто получит заносчивую полочанку.

Мать Рогнеды повисла на руках у дружинников без памяти. Ее просто положили на ковер.

Владимир вдруг решил не сразу отдать Рогнеду дружинникам, а самому сначала взять ее. Так поступали варяги – первым брал самую красивую женщину тот, кто возглавлял набег, если женщина нравилась и было желание.

Рогнеда нравилась, и желание появилось. На мгновение Владимир даже пожалел, что так все сложилось, согласись она выйти за него замуж, красивая жена была бы и дети красивые.

Даже будь у Рогнеды ее кинжал, с пятью сильными мужчинами все равно не справилась, но хотя бы вонзила его себе в сердце. Но она была безоружна – только ногти и зубы. Поняв, что сейчас произойдет, девушка в ужасе закричала и стала отбиваться, как разъяренная кошка. Рогнеда рычала, кусалась, царапалась… Ее крик привел в чувство и отца, и мать, но помочь дочери Рогволод с женой не могли. Князь лишь в бессильной ярости катался связанным по полу, а княгиня била ближайшего дружинника по ногам, пока тот не ударил ее саму по голове, чтобы затихла.

Ударить пришлось и Рогнеду. Потеряв сознание, она не перестала биться под Владимиром, видно, слишком страшно терять честь. Но вскоре и Рогнеда обмякла. Сопротивление поваленной на пол княжны только распалило князя, он наскочил так, как не наскакивал на девок даже во время набегов на соседские заимки, когда нужно было очень спешить. Рядом стоял в ожидании своей очереди Словиша.

Но очередь не дошла.