Александр Бушков - Сыщик, ищи вора! Или самые знаменитые разбойники России

XI век выбран не случайно. Именно тогда появляется знаменитая «Русская правда» князя Ярослава Мудрого, представляющая собой первый писаный уголовный кодекс, где подробно перечислены разные виды преступлений и наказаний за них. Еще раньше, примерно на двести лет, появился Церковный устав Владимира Крестителя, где тоже немало места отведено наказаниям за разные преступления. В том числе, прошу не удивляться, за лесбиянство и скотоложество: «если жена с женою», «если муж со скотиною».

Увы, читатель, увы… Как это ни прискорбно для наших патриотических чувств, приходится признать, что уже тысячу лет назад наши далекие предки грешили и лесбиянством, и скотоложеством, имевшим, как бы поделикатнее выразиться, некоторое распространение – иначе зачем понадобилось вводить специальные «уголовные статьи»? Я не выяснял, как поступали с лесбиянками, а вот уличенных в скотоложестве тут же продавали в рабство степным кочевникам, половцам и прочим печенегам. Между прочим, со стороны наших предков это было еще довольно гуманно: европейская инквизиция (а не светские суды), кроме колдунов и ведьм, занималась еще гомосексуалистами и скотоложцами, отправляя изобличенных на костер или уж в виде особого снисхождения гребцами на галеры. Пожизненно, знаете ли. Такие уж времена стояли – о политкорректности и толерантности слышать не слышали, а и услышали бы – не поверили…

Вернемся в средневековую Русь. Упоминания о ворах и разбойниках в русских источниках встречаются довольно рано. Что заставляет подозревать: эти неблаговидные промыслы существовали давненько, в дописьменные времена. Есть версия, что былина об Илье Муромце и Соловье-разбойнике, как сейчас пишут во вступлениях к иным книгам и в титрах иных фильмов, основана на реальных событиях. И Соловей-разбойник был не мифологическим чудищем, а просто-напросто очередным «работничком ножа и топора, романтиком с большой дороги». (И на Руси, и в Европе разбойники сплошь и рядом нападали на проезжающих с оглушительным свистом – чтобы страшнее было.) Ввиду полного отсутствия чего-то, хотя бы отдаленно напоминающего полицию (как на Руси, так и в Европе), именно княжеские дружинники обычно чистили дороги от уголовного элемента.

Подробно рассказать о «трудовой деятельности» воров и разбойников раннесредневековой Руси не представляется возможным – из-за скудости информации. Зато известно, что уже в те времена было подробно разработано то, что сегодня именуется оперативно-разыскными мероприятиями. Вот интересный пример касательно обысков. Полноценной уликой, позволяющей тащить хозяина в суд, могла служить только та вещь, что была найдена в запертом сундуке, ключ от которого имелся только у хозяина. То, что открыто лежало, скажем, на столе или подоконнике, будь оно хоть трижды краденое, пусть даже имелся потерпевший, с первого взгляда признавший свое добро, уликой не считалось вовсе и основанием для привлечения к суду служить не могло. Должно быть, и в те времена судьи прекрасно понимали, что производящие обыск могут сами что-нибудь подбросить. И, надо полагать, подбрасывали – иначе почему появилось это правило касаемо улик?

О более поздних временах, о коих гораздо больше информации, мы поговорим в следующих главах. А пока что речь пойдет о вполне реальном, невыдуманном отставании Руси от Европы.

В чисто криминальной сфере. Русь практически не знала такой разновидности уголовников, как знаменитые «бароны-разбойники», которыми тогда кишмя кишела вся Европа. Означенные элементы (сплошь из благородного сословия) возводили хорошо укрепленные замки в подходящих местах и делали оттуда разбойничьи вылазки, грабя все, что движется по дорогам и плывет по рекам. Очень многие из них ни баронских, ни иных титулов не имели вовсе, но в европейской истории вся эта многочисленная криминальная публика осталась под собирательным названием «бароны-разбойники».

Развлекались они подобным образом несколько столетий. По весьма существенной причине, крайне облегчавшей им жизнь: крайней и повсеместной слабости королевской власти и, соответственно, отсутствия сильной полиции и регулярных войск. Германия, пышно именовавшаяся тогда Священной Римской империей германской нации, состояла из трехсот пятидесяти больших и маленьких королевств, герцогств, графств, баронств, вольных городов, владений церковных иерархов и просто «вольных» рыцарей, никому не приносивших вассальной присяги. Императора выбирали знатнейшие магнаты, и власти у него, как бы поделикатнее выразиться… в общем, практически и не было. В своих владениях каждый был сам себе император – что, как легко догадаться, наведению порядка способствовало мало, точнее, вовсе не способствовало.