Алексей Стаценко - «Киев бомбили…». Оборона столицы Советской Украины

Историческая справка: Немецкие документы не подтверждают факт потери 22 июня 1941 года в районе Киева самолетов Люфтваффе. Тем не менее практически все советские источники утверждают, что как минимум один сбитый самолет был.

Но Шурлакову было не до этого. Он лихорадочно вызванивал начальство КТТУ, сообщая подробности нападения на аэродром. За это время геройский полковник успел заправить свой ярко-красный И-16 и улететь на нем куда-то на запад, в прифронтовые части. Только через много лет после войны Петр узнал, что первый самолет над Киевом на его глазах подбил Герой Советского Союза инспектор ВВС КОВО полковник Иван Иванович Красноюрченко (который, кстати, пережил войну и умер в 1970 году).

За три часа до того, как на Киев упали первые бомбы, в 4 утра, Федор со своей женой Аней заняли очередь за сахаром в продовольственный магазин. В одни руки давали всего по полкило. Двери уже должны были открыться, как вдруг раздался вой сирены. Стоявшие в очереди, как учили, начали разбегаться по домам, на бегу проклиная учебную тревогу и жалея о впустую потраченном времени. Аня забеспокоилась, что сирена может напугать их маленького сына Юру, и побежала домой, а Федор помчался на рынок – нужно было еще купить молока.

Историческая справка: Главный рынок Киева в 1941 году – Евбаз (Еврейский базар). В то время это был центральный «супермаркет» города и основной «генератор» слухов и сплетен.

Здесь Худяков с удивлением обнаружил, что милиционеры разгоняют торговцев и покупателей. С упиравшимися продавцами особо не церемонились, сметая на брусчатку бутыли с молоком, крынки со сметаной и ряженкой. Кучки разложенных на земле овощей раскидывали ногами.

Трамваи остановились. Пассажиры, сидевшие в них, в основной своей массе ехали на вокзал и опаздывали на пригородные поезда. Они громко возмущались, как вдруг и их гомон, и завывания сирен потонули в канонаде невесть откуда открывших огонь зенитных орудий. От неожиданности все умолкли. В синем ясном утреннем небе появились самолеты с черными крестами, сопровождаемые облачками разрывов зенитных снарядов.

Народ кинулся по подворотням, плотно набиваясь в замкнутые пространства, ограниченные кирпичными стенами домов. В одну из подворотен забежал и Федор, здесь ему удалось купить у какой-то перепуганной женщины бутылку молока. Одна переволновавшаяся бабушка-селянка обращалась ко всем подряд, нервно выспрашивая, что же это происходит. Федор успокоил ее, сказав, что, видимо, проводятся учения, хотя сам в это не верил. Вскоре канонада закончилась…

За окном уже начинало светать. На столе все было выпито и подъедено, но расходиться по домам никто не спешил, кровь будоражили алкоголь и энергия юности. Компания разбилась на парочки, которые ворковали по разным углам большой квартиры Сырчиных, только Игорю, для которого пары не нашлось, хотелось спать, и он стоически боролся со сном, подперев голову кулаком. Но тут дремота покинула его сама собой – вдали явно различимо послышался гул множества авиационных двигателей. Игорь выглянул в окно и увидел, что над Киевом, вдоль Брест-Литовского проспекта по направлению с запада от Святошино к центру правильным строем летят большие черные двухмоторные бомбардировщики. Некоторые из них отделились от общей группы в сторону, будто нацеливались прямо на Чеховский переулок.

Игорь громко позвал всех к окну. Наблюдающие за самолетами ребята сразу начали дискутировать о том, что все-таки большие маневры начались и Сырчин вчера вечером сказал им всем неправду. От шутливых упреков Сашины уши стали пунцовыми, но тут от самолетов начали отделяться черные точки, и новоиспеченный лейтенант истошно завопил: «Бомбы! Ложись!» Компания бросилась врассыпную, ребята попадали кто куда, кто на кровать, кто на паркет… Взрывная волна хлестко стеганула по стене здания, оконные стекла заколебались в рамах, лопаясь мириадами осколков. К счастью, бомбовозы высыпали свой смертоносный груз мимо дома, и когда звон в ушах у молодых людей поутих, они снова услышали гул двигателей, только теперь удаляющихся прочь. В том, что это были немцы, ни у кого сомнений теперь не оставалось.

Вдалеке послышались новые разрывы бомб – удару подверглись и другие районы Киева. Ребята, недолго посовещавшись, решили выбраться на крышу дома. Он стоял на возвышенности, и значительная часть правобережной части города была как на ладони.