Эркки Хаутамяки - Финляндия в эпицентре шторма. Секретная Папка С-32 маршала К. Г. Э. Маннергейма. Годы 1932-1940

Вполне возможно, что такой план действительно существовал. В таком случае, пакт между западными державами и Сталиным существовал уже с осени 1939 г. и их сотрудничество шло своим чередом и продолжалось, когда Гитлер напал на Советский Союз летом 1941 года. Вопрос теперь в том, как трактовать значение плана войны от 15 октября 1939 года.

Хитрый Сталин любил «работать» одновременно с несколькими альтернативами действий и именно поэтому такое развитие событий могло иметь место. В этой книге Черчилль представлен движущей силой такого плана. В сентябре 1939 г. он стал министром ВМС и очень хотел втянуть Скандинавию в войну против немцев. Согласно представленному плану, Западные державы жертвовали Финляндию Сталину в обмен на свободу действий в Скандинавии – факт, который стоило скрывать после наступления определенного этапа войны. В неменьшей степени, благодаря героической борьбе Финляндии против превосходящих советских сил в зимней войне 30 ноября 1939 – 13 марта 1940 гг., что делало «предательство Западных держав» особенно постыдным.

Следует также упомянуть, что немецкая пропаганда, после нападения на Данию и Норвегию 9 апреля 1940 года, утверждала, что Германия была всего на шаг впереди и сорвала планы англичан и французов по оккупации этих стран. Таким образом, для достижения своих военных целей западные державы совершенно не считались с маленькими скандинавскими нейтральными государствами. (О планах западных держав см. Т. Мюнш-Петерсен, Стратегия странной войны: Британия, Швеция и вопрос железной руды 1939–1940 гг., Стокгольм 1981, Военно-историческое издательство. Здесь не упоминается о каком-либо секретном договоре от 15 октября 1939).

Совершенно очевидно, что в первый год войны Скандинавия была зажата в тиски между западными державами. Западные державы разыгрывали здесь безжалостную игру, совершенно не считаясь с интересами скандинавских стран. Скандинавию хотели превратить в театр военных действий и это им удалось со всеми её странами, кроме Швеции.

Книга проливает неожиданный свет на тогдашнюю ситуацию и даёт новое понимание деятельности Маннергейма в период 1932–1940 гг., его широкие международные связи и сеть сотрудников. В немалой степени именно поэтому ее и стоит прочесть. Эта книга также является и напоминанием о том, что нам известна не вся правда об «играх» сверхдержав во время финской зимней войны 1939–1940 гг. Тщательный критический анализ источников и проверка всех исследовательских работ являются важными задачами для историков в будущем. Также, неизвестная многим, посредническая роль Германии, приведшая в заключению в марте 1940 года мира между Финляндией и Советским Союзом, должна быть проанализирована заново.

Если предположить, что Маннергейм считал (правильно или нет), что западные державы и Советский Союз, начиная с осени 1939 года, конспирировались с целью осуществления оккупации Финляндии и установления контроля над Скандинавией, то мысли и догадки начинают буквально кружить голову… Этот «спектакль», скорее всего, и определил будущие действия Маннергейма и Финляндии. Весь последующий путь Финляндии, вплоть до продолжения войны 1941–1945 гг. против Советсткого Союза на стороне Германии, предстает в этом случае в несколько ином историческом свете. Финляндии нужна была помощь в борьбе против Советского Союза и, если ее нельзя было получить со стороны западных держав, то в таком случае оставалось только одно – получить эту помощь со стороны Германии.

Развал Советского Союза должен был открыть новые возможности, используя различные архивы, проверить гипотезу Хаутамяки и факты, представленные Тахванайненом. Этого не случилось, более того, даже на Западе, по прошествии 75 лет, все еще существуют засекреченные архивы. Почему? Вопрос риторический…

Находится ли повествование Тахванайнена под слишком сильным влиянием немецкой пропаганды? Или он вообще все придумал, чтобы привлечь к себе внимание? Или, может быть, именно потому в 1971 году президент Финляндии Кекконен решил посчитать Тахванайнена не заслуживающим доверия, что представленные им в то время факты были настолько же чувствительны для Финляндии, насколько они были чувствительны для Маннергейма, писавшего свои мемуары в 1950 г.? Маннергейм принял мучительное решение – не рассказывать всей правды. Была ли это та правда, для восприятия которой, как по ошибке посчитал Тахванайнен, мир созрел в 1971 году, когда он и опубликовал свою книгу?