Роман Баранов - Сын моря, сын огня

Лимес опустел, а территория вокруг него наводнилась разбойниками, грабящими римское наследие. Со временем банды собрали союзы, поселились в опустевших фортах и принялись строить некое подобие социумов. Только вот главный их закон остался неизменным: легче забрать, чем сотворить. Теперь, к сожалению, туда двигался и Рим.

Неро тоже туда двигался, в прямом смысле слова. Чем дальше их кавалькада продвигалась по дороге, прозванной янтарным путём, тем более дикими казались места. По-прежнему встречались римские виллы, но в их архитектуре возникало всё больше уродливых варварских элементов. Среди господ многие не брили бороды, а рабы их даже не мыли. Примитивные дома, помесь земли и сена, были разбросаны широко, словно люди сознательно селились подальше друг от друга, огораживаясь частоколом, – в соседе каждый видел потенциального врага. Скудные дворы они украшали грубыми деревянными истуканами. Никаких храмов не было – по словам Констанция, германцы не могли понять, как бога можно заключить в стенки. Исходя из этого Неро понял, что они ещё предполагали богов сущностями не метафизическими, а вполне физическими. Германцы верили, что бога можно встретить в лесу, поговорить с ним или даже быть им убитым.

И всё же, пускай здесь и царили германские нравы, эти земли находились под властью Империи. А значит, Рим должен был защищать свой народ от соседей, бывших ещё более дикими и жестокими. Для этого вдоль реки Рейн выстроилась цепь фортов. Колонна, сопровождавшая Неро, минула форт Гельдуба и двинулась дальше к форту Ветера. В своё время там стояло два легиона, пока Тридцатый легион Ульпия не призвали воевать в Персию. Пятый легион Минервы остался стеречь границу.

Лес всё плотнее обступал дорогу. Деревья тянулись беспросветно: то взбирались на холм, как на спину огромного серого кита, то спускались в топкую низину. К середине дня небо затянуло тучами, начался дождь. Дорога, и без того разбитая, совсем расплылась – повозка вязла в жирной грязи. Пока солдаты её выталкивали, Неро приходилось стоять под дождём. Он накидывал на голову белый магистратский плащ, подол которого уже покрылся грязевой коркой, и старался думать о награде за свои лишения.

Отец говорил: «Один Неро вверг Рим во тьму, другому суждено вознести его к свету». А лучи, сияющие на вершине лестницы, не всегда касаются ступеней.

Они доползли до Ветеры глубокой ночью. Нескончаемый дождь холодил кожу мелкими иголками. Сначала Неро увидел гряду факелов, затем из темноты вынырнула высокая каменная стена. Дорога упиралась в ворота под двумя сторожевыми башнями. С каждой в сторону леса целился боевой скорпион.

При виде форта, исполинской печати римской власти, у Неро возникли смешанные чувства. С одной стороны, он испытал облегчение от конца утомительной дороги. С другой, нависшая тёмная стена вгоняла в тревогу. Спокойнее, секретарь Палес. У Вас здесь дело, и оно Вам по плечу.

За воротами его встретил длинный ряд казарм, по периметру окруживших высокий преторский дворец. Чуть дальше – кузни, лазарет и бани. От вида последних на душе секретаря слегка потеплело.

Пятый легион Минервы выстроился перед преторием. Ровные когорты, закованные в железную броню, смотрелись угрожающе. Задние ряды тонули в темноте, из-за чего казалось, что солдатам нет числа.

Темнота раскатисто громыхнула приветствие, и эхо утонуло в глухом камне стен. Неро вздрогнул. Ложь, которую он нёс в сердце, вдруг показалась страшно тяжёлой. Эту церемонию стоит поскорее закончить. Он подал неуверенный знак рукой и развернулся, чуть не влетев в высокого офицера.

– Прошу прощения, – пробормотал Неро.

– Не стоит, господин Юлий, – прервал его стоявший рядом Констанций, – офицеры вспомогательной когорты не слишком искушены в строевом порядке.

У высокого офицера было совсем не римское лицо. Меднокожее и вытянутое, с острыми скулами и густыми бровями. Офицер представился, делая слог чуть твёрже нужного:

– Атей Эквус, командир ауксилии и старший декурион Пятого легиона Минервы приветствует Вас и желает здравствовать.

Когорта ауксилия – воины союзных Риму земель. Судя по лицу и акценту, Атей был откуда-то с востока. Раз старший декурион – командир всадников – скорее всего сармат или алан. Вместе с тем медное лицо гладко выбрито, а волосы коротко стрижены. Хочет казаться римлянином, хотя, наверное, даже гражданства не имеет.

Солдаты ауксилии строем сильно уступали легионерам. Вместо доспехов облачены в кольчуги. Среди лиц мелькали смуглые, усатые и бородатые, а цвет волос менялся от белого до совсем чёрного. На магистрата из столицы смотрели по-разному: кто с трепетом, кто безразлично. Для себя Неро пока не мог определиться, что лучше, поэтому перед всеми чувствовал себя одинаково неуютно. Факелы трепетали в ночи, строй полнился неровным гулом, шёпотом и даже смехом. Неро захотелось спрятаться в своих покоях.