Вячеслав Мартынов - Последний князь Феодоро

Праздник удался, и радостный княжич вместе с Дмитрием направился в свой кабинет. По пути туда они зашли на кухню и взяли там несколько жареных кур и пару кувшинов вина, ведь Александр так толком не поел и не выпил этим вечером.

– Все прошло чудесно, не так ли, мой княжич? – спросил Дмитрий, заходя в кабинет и беря два стакана, чтобы налить вино.

– Да уж, все прошло как по маслу и мне кажется, никто ни о чем не догадался, – подхватил Александр, взяв стакан с вином.

– Да и кому тут догадываться? Вы их лица видели. Самые настоящие олухи, я уже молчу об их деревенской одежде. Это ж надо прийти на княжий двор в кожаных охотничьих камзолах, да еще и в летний зной. До сих пор вспоминаю запах конюшни исходящий от местных молодых людей.

– Ты слишком придирчив. Главное, что мы добились своего и я, кажется, произвел на них нужное впечатление.

– Произвели, произвели… да и как иначе, ведь на моем бесовском фоне Вы вообще смотрелись ангелом. Я думаю, после этого даже самые закоренелые скептики начнут уважать Вас.

– И возненавидят тебя, – с легкой усмешкой сказал княжич.

– Ну да не велика потеря, я готов принести эту жертву ради Вашего Величия. Но зато девицы здесь действительно отменные, кровь с молоком и, мне кажется, мой княжич, приближается наше первое любовное приключение в Фуне. Такого у нас еще не было, чтобы нам одновременно понравилась мать и дочь, – сказал он, широко улыбаясь.

– Кого это ты имеешь в виду? – спросил Александр, выпивая вино.

– Я говорю о семействе Клеон.

– А с чего это ты решил, что мне понравилась дочь вдовы Клеон, мой любезный друг?

– Ну, во-первых, потому, что Вы сейчас не напряглись, и не стали мысленно перебирать всех представленных Вам сегодня дам вспоминая, кто же из них Клеон, а сразу поняли, о ком идет речь. А во-вторых, княжич, уж кому, как не мне знать Ваши вкусы и предпочтения. Как будто я не видел, как Вы на нее посмотрели. Да и как же она могла Вам не понравиться. Стройная, молодая, красивая блондинка с огромными голубыми глазами. Это как раз то, что Вы любите. Да я голову даю на отсечение, что мы еще не раз заглянем в их усадьбу.

– Берегись, девиц много, а голова одна. Ох, и хитер же ты, Дмитрий. Наверняка уже все распланировал. Сам с матерью, а я с дочерью, уж не собираешься ли ты сделаться мне тестем?

– А почему бы и нет. Вот было бы занятно породниться в такой необычной манере. Тесть старше зятя на два года, да притом, обходил с ним все злачные мангупские харчевни, – сказал он, и они оба оглушительно расхохотались, после чего направились спать утомленные праздником.

Вернувшись, домой после праздника, в отличие от остальных знатных гостей турмы, которые завалились спать, чтобы поскорее переварить все то, что было съедено и выпито, Алексей Паисий кликнул слугу и приказал ему приготовить гусиное перо, чернила и бумагу, а также зажечь свечи в его кабинете.

Дом Паисия находился в районе, где располагались жилища всех знатных жителей Фуны. Размером он был как и соседние дома, а вот богатством убранства и обстановки превосходил остальные здания города, кроме резиденции княжича. В комнатах дома лежали дорогие ковры, мебель была преимущественно из дуба, а кабинет был отделан редким красным деревом. В своем подчинении он держал четверых слуг, что в то время для чиновника его ранга было настоящей роскошью.

На вопросы знакомых, откуда столько денег на содержание такого дома честолюбивый Паисий отвечал, что он холостяк и денег на себя особенно не тратит, вот и пускает все жалованье на украшение обстановки дома. На самом же деле это было далеко не все состояние Паисия. В потайной нише его подвала был припрятан сундучок, в котором хранилась часть его капиталов, другую же часть он успел вложить в генуэзский банк Святого Георгия, на так называемый «черный день».

Однако истинные причины его богатства были отнюдь не в отсутствии расточительной жены, а в том что, управляя финансами турмы, он периодически часть средств направлял в казну своего покровителя Исаака, не забывая при этом туго набивать деньгами и собственный карман.

Переодевшись в дорогой шелковый золотистый халат, Алексей Паисий заперся у себя в кабинете и, вооружившись белым гусиным пером начал писать письмо своему покровителю.

В этом документе было изложено все: и о первом совете, на котором княжич обязал всех представить доклады, и о сближении княжича с ненавистным Паисию Михаилом Костасом, и о хитром маневре Александра на сегодняшнем празднике. В общем, ничего не упуская из вида, Алексей описал все прошедшие за неделю события в городе.