Владимир Андриенко - Убить Александра

– Верно! Террор!

– Террор!

Михайлов попросил тишины:

– Вот это и есть самое главное. Для этого мы и собрались. Революция и действие! Давайте делать Революцию! Нерешительность и проволочка недопустимы.

– Действие!

– Беспощадный террор против преступной власти!

Михайлов поднял руку, требуя тишины:

– Я предлагаю не просто террор, а организованный и тщательно подготовленный террор! Многие из вас уже завтра рвутся в бой. Но вот что мы можем сейчас? Я вам скажу – почти ничего!

– Как это ничего? – возразил Макар Терка, питерский рабочий. – Да я хоть завтра сверну голову городовому!

– Вот! – Михайлов показал на Терку. – Вот и все на что мы способны! Убить городового или мелкого офицера полиции? И это дело?

– Да сколь я торчу на ваших собраниях! – вскричал Терка. – И что? Болтают и болтают господа хорошие! А чего болтают? Вот опять про газету какую-то. Я сам рабочий. Сколь собраний рабочих групп и что? Просвещение и какие-то листки с непонятными словами! Да в бараний рог гнуть надо всю эту сволочь!

– И кого гнуть будете, Макар? – Михайлов посмотрел на рабочего.

– Да кого угодно!

– Это разбой, а не революция! – поддержали Михайлова.

– Это похоже на «Народную расправу» Нечаева!

Терка возразил:

– Разбой? А то, что делают с работным человеком не разбой? На что мы право имеем? Вы думали про то, господа хорошие? Вам дворянам хорошо болтать о благе народа. А где оно это самое благо?

– Погодите, товарищи! – снова успокоил собравшихся Михайлов. – В словах Терки есть то, над чем стоит задуматься. Необходимо действие! Это я уже говорил. Но какое действие? Нам нужно уничтожать тиранов, а не мелких исполнителей! Я выбираю целью самого царя! Вот кого стоит убить. Уничтожить тирана без всякой жалости и народ увидит, что нужно делать!

– Царя?– растерянно спросил Терка.

– Ты против, Макар? – Михайлов посмотрел на рабочего.

– Нет, но как достать до него?

– Поэтому стоит не спешить, а создать пусть даже малочисленную боевую организацию, которая будет проводить крупные акции против настоящей власти!

– Дак разве я против? – спросил Терка. – Я согласен, товарищи. А ты товарищ Александр, прости, если был резок.

– Я не держу обиды, Макар. Но довольно нам делиться на дворян и на рабочих. Я дворянин по рождению. Софья дворянка по рождению. Да разве мало среди нас детей чиновников? Но разве я служу прогнившему режиму? Разве Софья Перовская не сидела на скамье подсудимых и не была в каземате Петропавловки?

– Прости еще раз, товарищ Александр. Обидеть не хотел, ни тебя, ни Софью Львовну, которую уважаю все сердцем. Дак и не про вас была речь. Я о том, что болтаем много, а дела мало! Вот ныне вы предложили начать охоту на царя. Это дело! С этим спорить сложно. Однако чем все обернется? Снова станем собираться и говорить. И спорить и говорить.

Перовская решительно заявила:

– Я и в прошлый раз не просто говорила, Макар! Я отправилась в деревню и учила там детей. Хотела нести просвещение простому народу. Я пыталась объяснить крестьянам, как им отыскать правду в России. Признаюсь, что, как и другие, потерпела поражение. За это меня и арестовали. И вот я снова среди вас! И я готова бороться дальше!

– Бороться стоит всеми доступными методами. И печатное слово стоит дорого в нашей борьбе. Но сосредоточить основные силы нам стоит именно на терроре!

Михайлов выслушал многих. Он дал высказаться всем кто хотел говорить. Он хотел услышать главное – готовы ли его товарищи избрать террор основным методом борьбы.

И всех захватила эта идея – готовить убийство царя Александра, которого прозвали Освободителем…

***

Петербург, Новая улица, дом 12.

Квартира Михайлова.

После собрания.

Михайлов после того, как собравшиеся разошлись, решил переговорить с Николаем Клеточниковым, которого пригласил к себе вечером. Клеточников не был участником «Народной воли». Его официально не принимали в организацию, а обсуждать такие важные вопросы в присутствии постороннего не полагалось…

***

Хочу сказать, что Николай Клеточников был великий человек. Ныне когда все говорят о контрразведке и любят книги о шпионах. А жизнь Клеточникова интереснее любого выдуманного романа…

***

Этот болезненного вида молодой человек давно пытался связаться с революционным подпольем и предложить свои услуги. Но никто не захотел принимать его, из-за внешности. Он был очень худой с лицом землистого цвета, острыми скулами и с жидкими светлыми волосами. Как сказал Терка, этот парень был похож на полицейского шпика, и принимать его было верхом неблагоразумия.