Геза Гардони: Сочинения в двух томах. Том 2. Звезды Эгера

- А вот эти точки возле ворот?

- Тут была церковь, которую построил еще король Иштван Святой. Половину ее, увы, снесли не так давно: десять лет назад!

- Как жаль!

- Конечно, жаль. Но на месте разрушенной части строения провели большой ров и построили наружные укрепления. Это было необходимо. Ибо эта и восточная сторона крепости были уязвимее всего.

- Но откуда вы это знаете, Миклош?

- Как же мне не знать! Я два года учился в эгерской школе, и там все об этом говорили. Тогда и построили Темные ворота.

- Поглядите, и на западной стороне, возле речки, тоже есть ворота.

- Есть ворота и здесь, с юга. В крепости трое ворот.

- А вот эти разные красные черточки - это что такое?

Школяр разглядывал, разбирал значки. Покачал головой.

- Это подземные ходы.

- Столько подземных ходов?

- Их много, только иные из них уже стали непроходимы.

- А четырехугольники в виде комнат?

- Это подземные залы. Здесь водохранилище. Тут кладбище.

- Кладбище? Среди подземных ходов?

- Должно быть, так. Видите, под этим подземным ходом написано: «Дорога мертвецов».

Женщина содрогнулась.

- Странно, что здесь хоронили мертвецов…

- Только во время холеры, - ответил школяр. - Теперь я припоминаю, что слышал об этом.

- Ах, Миклош, как жаль, что вы не пришли к нам двумя неделями раньше!

- А почему, ваша милость?

- Тогда бы я раньше дала вам одежду и бумажку нашла бы раньше. А ведь мой муж, бедняга, как раз поехал в Эгерскую крепость.

- Я слышал, что турки повернули туда.

- Потому-то муж и отправился в Эгер. Только зачем он согласился взять с собой и моего отца? Подумайте только, семидесятилетний старик! И рука и ноги у него деревянные, а поехал вместе с мужем.

- Воевать?

- Да, и воевать тоже. А еще потому поехал, что в крепости живет его старый друг - отец Балинт. Год назад они из-за чего-то поссорились. Тогда еще и мать, бедняжка, была жива. Отец Балинт перебрался в Эгер, к Добо. Вот мой батюшка и отправился мириться с ним. Они очень любят друг друга.

Эва открыла зеленый крашеный сундук, расписанный цветами, и достала оттуда книжечку - свой молитвенник. Она вложила в него чертеж крепости и выглянула в сад, где возле служанки, поливавшей цветы, бегал ее сынишка.

- Кто-нибудь да приедет из Эгера, - сказала она в раздумье. - Здесь живет старший брат Гашпара Пете. Он близок к королю и послал в крепость, где служит Гашпар, целый воз пороху и ядер. Если к нему придет гонец из Эгера, я пошлю мужу чертеж.

Она взяла иголку с ниткой и положила на колени шелковый костюм. Пока они беседовали, во двор вошел мужчина в темно-синем ментике. Прикрыв калитку, он попрощался с кем-то.

- Не утруждайте себя, - сказал он, - здесь я уж и сам найду дорогу.

Эва встала. Голос ей был незнаком, человек тоже.

На веранду вели три ступеньки. Дойдя до них, незнакомец поднял голову. Это был одноглазый, смуглый, дородный мужчина. Усы у него были подкручены, в руке он держал палку вроде той, с которой ходят деревенские старосты.

- Добрый день! - приветствовал он Эву. - Говорят, что здесь живет его благородие лейтенант Гергей Борнемисса?

- Да, живет, - ответила Эва, - только его нет дома.

- Так он уже в самом деле уехал?

- Уехал в Эгер.

- Ах, какая жалость! - Незнакомец покачал головой. - Хотелось мне потолковать с ним… Но, может быть, его супруга…

- Я его супруга. Милости прошу.

Незнакомец поднялся по лестнице, снял шляпу и поклонился с глубоким почтением.

- Меня зовут Тамаш Балог, - сказал он, - я дворянин из Ревфалу.

По манерам незнакомца видно было, что он не крестьянин.

Эва любезно пододвинула ему стул и представила школяра:

- Школяр Миклош Рез. Едет в школу на чужбину. Старший брат его служит в войсках короля и знаком с моим мужем. Вот Миклош и заехал к нам на попутной телеге, чтобы передохнуть.

- Здравствуй, братец, - небрежно бросил одноглазый и, сев на стул, начал рассказывать. - Я приехал на конскую ярмарку, - сказал он, хлопнув себя по колену, - и были у меня разные дела к вашему супругу. Да и деньги я ему привез.

- Деньги? - удивилась Эва.

- Говорили, он нуждается в деньгах. Едет в Эгер и продает кое-какие серебряные и золотые вещички.

- Да ведь у нас почти и нет ничего.

- Я очень люблю перстни.

И он показал свою левую руку: на ней сверкали перстни один прекраснее другого. Может быть, и на правой руке пальцы были унизаны кольцами, но правую обтягивала замшевая перчатка, и поэтому не было ничего видно.

Незнакомец продолжал:

- Говорят, у него есть одно великолепное кольцо.