Наталия Розанова - Царственные страстотерпцы. Посмертная судьба

<���…> Наследника в Томск, то есть последний перегон, вез один содержатель постоялого двора – еврей, который на тройке вороных и примчал наследника в город. Вызвало тогда немало разговоров, что наследник решился ехать на еврейских лошадях и еврей сам же управлял этой тройкой. Тогда же рассказывали, что наследник пробовал у этого еврея приготовленный еврейский пряник и другие кушанья.

Торжество было огромное. Все предавали огромное значение тому, что в момент проезда наследника погода стояла замечательная, что когда наследник выходил на балкон губернаторского дома, дождик только взбрызнул и уложил пыль, и день был превосходный. Везет же таким великим людям как наследник. Таково было мое первое знакомство с царствующим домом и Николаем [16] Юровский Я. Свидетельствую: Слишком все было ясно для народа: [Воспоминания] // Источник. 1993. № 0. С. 108 (Воспоминания Я. Юровского о расстреле царской семьи. Апрель – май 1922. Архив Президента РФ. Ф. 3. Оп. 58. Д. 280. Л. 1–22). Здесь, как и во всех публикуемых далее документах, особенности стиля, пунктуации и написания слов преимущественно сохранены. .

Однажды в праздничный день, когда за семейным обедом возник разговор о царях, Яков, подросток пятнадцати-шестнадцати лет, поссорился со своим отцом. Отец был довольно строгий , – писал об этом Юровский, – и не терпел возражений со стороны детей. Он восхвалял Николая Первого, что тот, дескать дубинкой умел учить народ. Я не выдержал и вступил в спор, что ничего хорошаго в Николае не было и уж ежели было что хорошее так это в Александре Втором: крестьян освободил и не такой грубый, разсказывают, каким был Николай.

Отец не выдержал. Пустил в меня вилкой. Я ушел и целых два дня дома не был.

Вот как я познакомился с царствующим домом и с живыми и с покойниками.

Отец то думал, что он пускает в меня вилкой-то, а это наверное Первый Николай из могилы хотел было запустить: шалишь, брат: не те времена…

А потом у меня жизнь вышибла и даже желание говорить о царях: враги, кровопийцы, угнетатели.. . [17] Юровский Я. Свидетельствую… С. 108–109. Детская зависть и непокорство переросли у Якова в непримиримую ненависть. Он стал революционером и, по словам Г. П. Никулина – одного из участников цареубийства, превратился в подлинного, твердокаменного и принципиального большевика [18] Юровский вступил в РСДРП в 1905 г. .

В следующий раз Юровский встретится с Николаем II уже при иных обстоятельствах. Это случится в Екатеринбурге в 1918 году, когда, как напишет он впоследствии, царь был у нас на замочке [19] Юровский Я. Свидетельствую… С. 109. . А более чем за год до их встречи произошло событие, оказавшееся предзнаменованием будущей расправы народа над своим Царем именно в этом городе.

26 апреля [1917 года] в Екатеринбурге остановился на днёвку проходящий на фронт эшелон с тысячей солдат-сибиряков. Сперва они строем с красным знаменем пошли на Верхне-Исетскую площадь. Потом стали расходиться по городу, везде сбивая магазинные вывески с гербами. В зале городской думы выдирали царские портреты из рам, заодно и портреты городских голов. Чугунный бюст Александра II выбросили на улицу, там разбили о мостовую в осколки. Служащие городской управы разбежались. На плотине солдаты никак не могли сорвать с памятников бюсты Петра I (основателя горного дела на Урале) и Екатерины I (основательницы города). Тогда пошли в мастерские, добыли инструменты. Туда же отнесли снятые бюсты и разбили их под паровым молотом. В музее Уральского общества любителей естествознания – уничтожили статуи и портреты семьи Романовых. К солдатам примкнула толпа любопытных. Сделали попытки свернуть памятник Александру II на Кафедральной площади [20] Кафедральная площадь получила название от находившегося на ней Кафедрального собора, одного из крупнейших в Екатеринбурге, снесенного до основания в советское время. Сейчас это площадь 1905 г., а на месте памятника Александру II воздвигнут монумент В. И. Ленину. , но неудачно. Тогда на монумент надели рогожу. С проходящих чиновников срывали фуражки и уничтожали кокарды. Магазины закрылись. С рынка исчезли и торговцы и покупатели. Заводы стали бросать работу. Около памятника под рогожей – до вечера шли митинги [21] Солженицын А. Красное колесо: Повествование в отмеренных сроках: историческая эпопея: в 10 т. Т. 10: Узел IV: Апрель семнадцатого. М., 1997. С. 430. .