Владимир Андриенко: Под чужим знаменем: Крысиная тропа

– Фюрера стоит убедить в обратном, рейхсфюрер! Теория «недочеловеков» в отношении восточных народов, и прежде всего русского народа, опровергнута самой практикой жизни! Они превосходно сражаются, рейхсфюрер! Это видно всякому, кто был на фронте!

– Я готов с вами в этом согласиться, фрау Видерман.

– Они жертвуют всем ради отечества. Они производят превосходное оружие и способны на многое. Но почему не использовать все это в наших интересах? Ведь посмотрите какие массы восточных рабочих есть в рейхе! И сколько еще военнопленных томится в наших лагерях. А все эти силы можно использовать против большевиков! Нам стоит лишь устранить из наших теорий пропаганды «недочеловеков».

Гиммлер во многом был согласен с Видерман.

– Наши лозунги о «недочеловеках», – продолжала Видерман, – помогают Сталину организовывать общенародную войну. Ненависть к нам русских безгранична. Но русское крестьянство, значительная часть интеллигенции, средний командный состав Красной Армии являются противниками большевизма! Они легко могут стать не нашими врагами, но врагами Сталина.

– И что вы хотите в итоге, фрау Видерман?

– Единственный выход из создавшегося положения – новая восточная политика! Создание национальных государств на Востоке и формирование Русской освободительной армии генерала Власова!

– Я вас услышал, фрау Видерман. Но мне даны фюрером четкие указания по поводу отношения к армии генерала Власова. Но я буду стараться изменить это мнение.

***

После ухода Видерман секретарь рейхсфюрера Рудольф Брандт представил отчет, который составил для Гиммлера.

– Альквен прав, рейхсфюрер. Многие разделяют его мнение, и мнение фрау Видерман. Группенфюрер СС фон Готтберг, протектор Белорусии высказался за изменение восточной политики еще в начале 1944 года. Бригаденфюрер СС Альфред Фрауэнфельд, генеральный комиссар Крыма, использовал резкие выражения по нашей оккупационной политике еще раньше Готтберга. Он считает то наша политика будет дорого нам стоит, рейхсфюрер.

– Я знаю мнение Фрауэнфельда. Но он не в чести у фюрера.

– Те, кто в чести у фюрера ныне, совсем не понимают психологии этой войны. Война разрушила многие иллюзии, рейхсфюрер.

Гиммлер ничего не ответил Брандту. Многие в СС стали задумываться о том, что произойдет в случае катастрофы. Ведь скоро всё, во что они верили, может рухнуть.

– Я все понимаю, Брандт. Но сейчас плохое время для разговора с фюрером. Он занят только наказанием заговорщиков. Я ведь и ранее поддержал Шелленберга, когда он сделал свой доклад. Удары, нанесенные нам один за другим в течение 1943-1944 годов: капитуляция под Сталинградом, поражение африканской армии в Тунисе, высадка англичан и американцев на Сицилии, падение Муссолини и его арест, капитуляция Италии. Все это заставляет задуматься.

– Но время еще есть, рейхсфюрер! Нужно действовать!

– Я подумаю, что можно сделать по предложению Видерман…

***

Москва.

Управление НКГБ СССР.

30 июля, 1944 года.

Начальник 2-го управления НКГБ СССР комиссар государственной безопасности 4 4 Комиссар государственной безопасности— специальное звание высшего командного состава ГУГБ НКВД СССР и НКГБ СССР. Следующие звания были введены 7 октября 1935 года: Комиссар государственной безопасности 3-го ранга – примерно соответствовало званию комкор (генерал-лейтенант). Комиссар государственной безопасности 2-го ранга – примерно соответствовало званию командарм 2-го ранга (генерал-полковник). Максимов 5 5 Максимов Владимир Иванович – вымышленный персонаж, дествует во всех романах серий «Сотрудник Абвера», «Протокол допроса», «Республика», Рыцарский крест», «Под чужим знаменем». Комиссар государственной безопасности 2-го ранга. Начльник 2-го управления НКГБ СССР. был вызван на совещание к Генеральному 6 6 Генеральный комиссар государственной безопаности – специальное звание в 1935-1945 годах. По статусу соотвестовало званию «Маршал Сосвесткого Союза». комиссару Берии.

***

Личное дело:

Максимов Владимир Иванович – комиссар государственной безопасности 3-го ранга. Сотрудник ВЧК с 1918 года. С 1923 года сотрудник ОГПУ. Работал в Центральной аттестационной комиссии по единовременной аттестации личного состава. С 1934 года сотрудник ГУГБ (Главного управления госбезопасности). В марте 1938 года в связи с упразднением ГУГБ, переведен во 2-е управление НКВД СССР. С сентября 1938 года по инициативе первого заместителя наркома Берии сотрудник 2-го управления особого отдела. С 1941 года сотрудник Главного управления государственной безопасности.