Александра Маринина - Шпаргалка для ленивых любителей истории. Короли и королевы Англии

Принц Людовик был у своего папы, французского короля Людовика Шестого, вторым сыном, то есть престолонаследником не считался и готовился к принятию церковного сана, воспитывался в монастыре. Во Франции, как и в Англии, да и повсюду, ценился только старший сын, всех остальных детей держали «про запас» или использовали для политических нужд отечества. Но когда его старший брат Филипп погиб, все пришлось переиграть: Людовик стал наследником. В 11 лет мальчика забрали из монастыря, быстренько короновали и миропомазали, сделав соправителем папы-короля. Однако почитание церкви и всего с этим связанного въелось в Людовика накрепко. На момент женитьбы на Алиеноре ему было 11 лет. Через неделю после свадьбы сына папа-король скончался, и принц плавно превратился в короля Людовика Седьмого.

По свидетельствам хронистов, Людовик свою жену обожал «пылкою любовью». Даже взял ее с собой в крестовый поход, расставаться не хотел. За 15 лет брака (с 1137 по 1152 год) у них родились две дочери, что по меркам того времени было явно маловато (вспомним Вильгельма Завоевателя). И в 1152 году супруги вдруг развелись. Формальной причиной для аннулирования брака было объявлено кровное родство супругов (третья степень родства). Но кого этим обманешь! Можно подумать, на момент заключения брака в 1137 году эта степень родства была какой-то другой… По условиям развода дочери оставались с королем, а Алиенора сохраняла за собой все свои земли в Аквитании. Ежу понятно, что причина развода – в отсутствии наследников мужского пола, и Людовик наивно надеялся, что причина такого безобразия – исключительно в неудачной жене. Вот женится снова – и пойдут мальчики длинной чередой. Ну-ну… Хотеть, как говорится, не вредно.

Прошло всего два месяца – и в мае 1152 года Алиенора, которой непонятно сколько лет, то ли 30, то ли 27, вступает в брак с восемнадцатилетним Генрихом Плантагенетом, герцогом Нормандии. Все это мероприятие провернули очень быстро и в обстановке строжайшей секретности. Алиенора мало того что красавица редкостная, так еще и богатейшая женщина Европы, владелица огромной и богатой Аквитании, момент упустишь – такую невесту с руками оторвут. Но, как говорится, есть нюанс: свадьба Алиеноры и Генриха состоялась 18 мая 1152 года, а первого ребенка от нового мужа наша Алиенора родила в том же 1152 году. Считать все умеем? Правильно, никак не мог быть этот ребеночек, сын Уильям, зачат в мае. Самое раннее – конец марта, то есть за два месяца до бракосочетания. Прожил Уильям недолго, всего 4 годика, но 4 года – это слишком много для недоношенного семимесячного младенца, особенно учитывая состояние медицины в ХII веке. Стало быть, носила Алиенора полный срок, как положено, 40 недель. Да, похоже, что разговоры о страстном романе между юным принцем Генрихом и взрослой королевой Франции не так уж и беспочвенны.

Через два года, в 1154 году, Генрих стал королем Англии Генрихом Вторым, Алиенора – королевой, а половина Франции отныне принадлежала Плантагенетам. Вот этот момент нужно держать в голове, чтобы не забыть, когда дело дойдет до Столетней войны. Именно тут «собака порылась». Или, по крайней мере, начала рыть.

В браке с Генрихом Вторым Алиенора Аквитанская родила не то восемь, не то девять детей, из которых в детстве умерли только двое (по сведениям из других источников – трое), остальные благополучно дожили до зрелого возраста. Сравните с двумя детьми за 15 лет первого брака… Алиенора явно была плодовитой и очень здоровой женщиной, что заставляет еще раз задуматься об истинных причинах развода с королем Людовиком Седьмым. Людовик, что очевидно, винил жену в отсутствии сыновей, а жена имела все основания обижаться на отсутствие процесса изготовления этих самых сыновей. Зато новый муж, Генрих Второй, судя по результатам, процесс сей дюже любил и относился к нему ответственно.

Теперь вернемся к королю Генриху. Энергичный, непоседливый, нетерпеливый, он постоянно что-то делал, чем-то занимался, не выносил безделья и покоя, даже ел стоя, чтобы скорее бежать дальше. Рослый, сильный, склонный к вспышкам злобы, он, как уверяют современники, никогда не терял чувства юмора. В гневе он был страшен. По-английски не говорил, пользовался только французским или латынью. Много времени проводил в своих французских владениях, очень любил родную землю и носил одежду по анжуйской моде, за что снискал себе прозвище Короткий Плащ (англичане носили длинные плащи до земли, а анжуйцы – более короткие).