Сергей Шемякин - Сокровища рода де Карсо (СИ)

Едва дождавшись, пока Гаспар залезет в седло, де Карсо злобно хлестнул коня и стремительно понёсся вниз по улочке в сторону гавани. Кони шли галопом, высекая подковами искры из крепкого камня мостовой и будя чутко спавших обитателей улицы.

Пристань встретила их звуками мушкетных выстрелов. С десяток испанских солдат палило по чуть заметной в ночи лодке, быстро уходившей под двумя парами вёсел. Ветер, порывами налетавший с моря, донёс до слуха де Карсо лёгкий вскрик и ругань — очевидно чей-то выстрел оказался удачным. Глаза через минуту перестали различать всплески вёсел, серебрившихся под луной, и пальба прекратилась.

— Крепись, Поль! ...Крепись! Вот уже и судно! — прохрипел Бенуа, пытаясь хоть голосом подбодрить друга, лежащего на дне лодки. Ажен, с пулей в груди, еле слышно стонал. И эти стоны, давая тонкий лучик надежды, что не всё ещё потеряно, заставляли Бенуа остервенело растрачивать последние силы. Уключины вёсел визжали, а на висках верёвками вздувались вены.

Эй! На борту! — заорал Жак, когда лодка с размаху стукнула в борт корабля. — Малыша ранило! Поднимайте скорее!

Ему бросили конец, он обвязал Ажена под мышками, и дюжие корсары в мгновенье ока втащили раненого на палубу. Бенуа тяжело вскарабкался следом.

— Ставить паруса! — приказал Хопкинс. — Малыша снесите в мою каюту! Это единственное приличное место на корабле!

Через несколько минут, набрав ход и следуя командам капитана, судно взяло курс к Жемчужным островам. ...

... Поль очнулся через несколько часов. Видно Бог дал ему несколько мигнут просветленья. Рану к тому времени почистили, пулю выковыряли и залив ромом забинтовали материей. Всё это время верный Бенуа нее отходил от друга ни на шаг.

-Ты дай ему вот этого бальзама с ромом! — достал Хопкинс заветный флакон из своего сундучка, после того как Малыш, еле шевеля губами с трудом выдавил из себя интересующие капитана сведения. — Это хорошее средство. Для себя берёг! Но он — заслужил! — сунул Хопкинс флакон в руки Бенуа и вышел.

Жак налил тёмно-бурую жидкость в чашу, щедро разбавил ромом и напоил Ажена. Спустя несколько минут Поль заснул. Бледное лицо его порозовело и прерывающее дыхание стало более ровным.

"Помогает, кажется! — с надеждой подумал Бенуа. — Дай господь ему силы!"

Он плеснул себе немножко рома, уселся на рундук и, прислонившись к переборке, незаметно задремал.

Впрочем, спал он недолго. Его разбудил громкий стон очнувшегося Поля.

— Подойди ко мне... Жак! — тихо прохрипел Малыш, попытавшись поднять отяжелевшую руку. Но рука безвольно опустилась назад, а на лбу выступили бисеринки пота.

Подскочивший Бенуа склонился над раненым, которому явно стало хуже: глаза горячечно блестели, щёки ввалились, лицо осунулось. Губы обметало белым налётом. Жак дал Малышу выпить воды. Сделав несколько глотков, буканьер вполне внятно сказал:

— Всё, друг. ...Не выкарабкаться мне! Печёт всё в груди... — сморщился от боли Малыш.

— Да что ты, Поль! Капитан дал свой бальзам, его Эксвемелин делал. Вот увидишь, тебе станет лучше, гораздо лучше!

— Нет, Жак! Я чувствую... эта старуха с косой уже где-то рядом.

Он еле заметным движением руки остановил пытавшегося что-то сказать друга.

— Вернёшься во Францию... побывай в Гавре. ... Разыщи в квартале рыбаков Аженов, Жак. Деньги... в сундучке. Половина твоя, ...остальное отдай моим старикам...

Поль, утомившись, прикрыл глаза.

Бенуа склонился над ним и, стиснув горячую руку, готов был разрыдаться от своей беспомощности. Умирал друг... ДРУГ УМИРАЛ...

Горькая слеза, оставив на щеке след, упала на лицо Ажена, застыв прозрачной каплей в складке полуоткрытых губ.

— Жалко, что Бог... отмерил мне так мало... — медленно открыл Поль глаза. — ...Пододвинь мне вон ту шпагу... — тихо сказал он секундой спустя, заметив брошенное на рундук оружие.

Бенуа кинулся к шпаге и осторожно положил её Полю на грудь, вложив эфес ему в руку.

— Это подарок Лауры, Жак. ...Я... встретил её в городе... — зашёлся в злом кашле Малыш.

Жак поспешил промокнуть появившуюся на губах кровь и поднёс чашу с питьём. Поль сделал только один глоток и бессильно откинулся на подушку.

— Она не пошла со мной, Жак, — еле слышно прошептал он. — Но так, наверное, ... даже лучше. ...Сын у неё...

Он медленно закрыл глаза, уже не в силах удержать веки и почти беззвучно выдохнул:

— Прощай ...друг. ...Можешь плакать...

.................................................................................................................................................